Банановый остров
Шрифт:
– Как можно?!
– Санни очень достоверно ужаснулся.
– Это святотатство! По крайней мере, я очень надеюсь, что то, что вы сделаете за забором, будет именно святотатством, - добавил уже с широкой улыбкой и подмигнул им.
– Ладно, пойдемте есть. Нам ведь нужны силы для подвигов на ниве попрания моральных устоев.
– Чур попираем их все и сразу!
– заявил Вилли и вскочил на ноги.
– Пошли, я хочу уже попробовать те фрукты, с чего все вчера и началось.
– Они называются “салак”, - поделился Том почерпнутыми
Вот теперь он по-настоящему проголодался, и мысль о завтраке была такой же заманчивой, как планы на вечер.
17. День 4. + Пейс Хиллерманн
“Ich bin im siebten Himmel*” - крутилось в голове. Пейс так и не привык думать полностью по-английски и нет-нет да переходил на родной немецкий.
_____________________________________________________
*Ich bin im siebten Himmel - я на седьмом небе
_____________________________________________________
Интересно, у Риттера похожие проблемы? Иногда Пейс слышал от него непонятную речь, но так и не удосужился выяснить, на каком языке тот ругался.
А может, тот, наоборот, делал это сознательно. Есть же такие люди, они разделяют свои ипостаси. И это не болезнь, если что.
У Пейса был такой ударник. Рамек Джордж Миккельсон. Джордж был мировым парнем, не способным даже предъявить отелю претензию за то, что горничная уперла у него блок сигарет. Рамек же сметал все на своем пути. Если бы та несчастная горничная посмела запустить руку в чемодан Рамека, она точно осталась бы без работы. Но при этом Джордж беспробудно пил и забывал партии, а Рамек играл гениально.
Вдруг "хороший" Йенс Риттер прилежно находит полезные вещи и в прошлом спасал мир от конца света, а "плохой" - ругается на неведомом языке и трахает уже наделавшего шуму в актерской среде Кайонэодха Маккензи.
А впрочем, кто сказал, что ругаться и трахаться - это плохо? А в случае с Маккензи так и вовсе уместно и то, и другое. Парень и бесил, и будоражил с одинаковой силой, что, несомненно, было причиной его молниеносно выросшей популярности. Будь Пейс помоложе, возможно, тоже не устоял бы перед этой ядерной смесью… И получили бы они еще один треугольник, но уже наоборот: два потерявших голову мужика против одного мальчишки.
А Риттер-то нормально так поплыл. Причем запал не на популярность Маккензи, а на него самого. На угловатую, откровенно тощую фигуру, почти лысый череп и острый язык. Каким образом все это вошло в резонанс с угрюмой молчаливостью Риттера, Пейс понятия не имел, но к своим годам уже уяснил: когда дело касается чувств, никакие правила не работают.
Сейчас, правда, ничего такого заметно не было. Риттер уверенно возглавлял их отряд, а Маккензи деловито шагал за ним, потрясая уже потерявшими сочность листьями набедренной повязки. Иногда Риттер что-то негромко ему говорил, показывал рукой, но ни одна камера не могла бы
Пейс и сам был бы не прочь послушать рассказ о местных красотах - остров был невероятно живописен не только за счет океана, но и здесь, в самой глубине. Высоченные кокосовые пальмы и какие-то другие деревья с широкими листьями и густыми кронами давали прекрасную тень и прохладу для самой разнообразной растительности. И, кажется, когда-то остров был обитаем, потому что тропа, по которой они шли, была старой и вполне отчетливой.
Или, что тоже возможно, сюда регулярно наведывались с соседних островов за фруктами или другими припасами.
- Йенс, а не обойти ли нам остров по периметру?
– спросил Роберт. Оглянувшись, Пейс заметил, что он тоже пристально изучает тропу.
– Вдруг с другой стороны есть какие-то жилища?
– Есть, но старые, - отозвался Риттер.
– Непригодные. Насекомых полно.
– Может, все равно к ним сходим?
– заинтересовался Армс.
– Не жить, так поискать чего полезного. Куски ткани, сеть, может, какую приспособу для рыбалки?
- Предлагаешь переквалифицироваться в мародеров?
– поддел его Крайтон.
- С какой это радости?
– фыркнул Армс.
– Мы кладоискатели!
– Не сегодня, - покачал головой Йенс и коротко пояснил: - Долго.
– Так можно же разделиться… - предложил Армс.
– Или у тебя по плану что-то, что надо нести во много рук?
– Дурианы, бананы, бамбук, - перечислил Йенс и глянул на него будто оценивающе.
– Можете пойти с Крайтоном, если не заблудитесь.
– На крайний случай - выйдем к океану и пойдем вдоль побережья, когда-никогда до лагеря добредем, - мгновенно принял решение Армс.
– Я не заблужусь, - возразил Крайтон.
– Йенс, нарубите нам бамбука, захватим на обратном пути.
– Ну конечно, у вас же есть компас, - съязвил Маккензи.
Крайтон кинул на него неприязненный взгляд, но ничего не сказал.
– Если надо будет, сх'oдите завтра, - решил Йенс.
– Возвращайтесь до темноты, чтобы не искать вас.
– Принято, - кивнул Крайтон. Одарил Маккензи еще одним тяжелым взглядом.
- Сейчас будет развилка, вам налево, - проинструктировал Риттер.
– Пройдите два километра, будет еще одна тропа, уводящая на северо-восток.
– Когда ты все успел-то?
– поразился Армс.
На это Риттер не ответил, а просто молча пошел вперед. Маккензи не стал подливать масла в огонь, но выразительными взглядами они с Крайтоном все же обменялись.
– Интересно, когда они разосрутся в пух и прах, Риттер вступится за мальчишку или осадит его?
– веселым шепотом поинтересовался Роберт, когда Джиллен и Генри свернули на свою тропу.
– Смотря кто будет больше неправ, - ответил Пейс.
– Йенс явно из тех, кто четко разделяет работу и личное. Накосячит Кай - он и огребет. Нет - получит Крайтон.