Бандерлог, или Барьер для силы
Шрифт:
Настойка была пронзительно горькой, словно спирт на полыни. Впрочем, может, так оно и было. Разве что добавили в нее еще что-то, оставившее приятное, освежающее послевкусие. Я ее выпила одним глотком, вытаращила глаза от неожиданности, но, вроде бы, довольно быстро пришла в себя.
— Посиди тут, с этим монстром. Мы с Уюном пока приберем в атриуме.
— Спасибо… За котенка… и за уборку… Но он не монстр… такой миленький, — я гладила котенка, а он мурчал как крошечный трактор. — У него есть имя?
—
Умиротворяющее мурлыканье совершенно меня успокоило, никакой дыхательной гимнастики не потребовалось. Я слышала, как Бандерлог с Уюном переговариваются в атриуме, пила чай и гладила котенка. Совсем, впрочем, недолго, минут десять.
— Пойду помоюсь, — появился снова Бандерлог.
— Вы… закончили?
— Да. Что там заканчивать? Имей ввиду, свалил всех в ту же яму, что была. Нечего тебе могилки плодить.
Он ушел, а я прошептала котенку:
— Сейчас он вернется, и я тоже пойду в душ. Ты меня подождешь?
Появился Уюн, неся в руках маленькое блюдечко с молоком.
— Учитель сказал, надо в блюдечке… Ой, это кто?
— Знакомься, это котенок. Котенок, это Уюн, — представила я их. — У него пока нет имени, надо придумать. Садись, посиди с нами, напоим его молоком…
— Он такой хороший, — прочувствованно сказал Уюн, поставив блюдце на столик, и забравшись в кресло напротив нас. — Как хороший пушистый шарик с хвостиком, очень милый… только почти не волшебный.
Котенок вдруг встрепенулся, спрыгнул с моих коленей на стол и подбежал к Уюну, рухнув к нему на колени и тут же начав громко мурлыкать.
— Предатель, — улыбнулась я. — Ты ему тоже понравился, вон как перебежал к тебе.
Уюн смущенно погладил котенка по спине и подтянул поближе блюдце.
— Держи, ты же хочешь, наверное, — бережно пересадив котенка на стол рядом с блюдцем, Уюн радостно наблюдал, как тот лакает молоко.
— Котам не место на столах, — строго сказал Бандерлог.
— Таким маленьким можно! Посидите тут пока, я тоже сбегаю в душ…
Когда я вернулась, стол был заставлен разнообразной едой, Уюн что-то жевал, а Бандерлог кормил котенка крошечными кусочками рыбы. Котенок сидел на столе. Тоже мне, воспитатель котят!
— Поешь, — махнул мне рукой на стол Бандерлог. — Тебе сейчас очень нужно. Побольше сладкого.
— Растолстею, — хмыкнула я, с изумлением обнаружив, что Бандерлог сидит в третьем кресле, которого раньше здесь не было. — Стану толстой, раздуюсь как воздушный шарик от вашей диеты…
Котенок бросил рыбу и рванул ко мне на колени.
— Соскучился! — обрадовалась я.
— Мия Юнта… прости… — робко сказал Уюн.
— Что случилось?
— Ничего не случилось, мия Юнта, совсем ничего не случилось… плохого… или другого… Просто мне показалось, что твоему котенку понравилось
Предательский котенок перебежал по столу к Уюну.
— Слушай, ну, точно! — удивилась я. — Вообще у меня на родине Шарики — это клички собак, а не котят…
Но спорить было бесполезно. Котенок уже мчался ко мне. По столу. На своих коротких лапках.
— Шарик! Ты будешь Шариком! — с умилением сказала я, обнимая этот черный комок шерсти с голубыми глазами.
Он был согласен. Совершенно согласен. И показывал это всем своим видом.
— Теперь тебе нужно будет уговорить Кирса, чтобы он открыл ему постоянный доступ на Рубеж, — сказал Бандерлог. — Он не сможет здесь жить без приглашения ликтора.
В этот момент на меня обрушились воспоминания. Точно! Я же теперь не ликтор! Сердце укололо сожаление, но мозг тут же заработал: я смогу путешествовать сколько захочу! Найду себе учителя-волшебника, буду переходить от одного портала к другому… И смогу возвращаться сюда! Это же мой Дом — даже перестав быть ликтором, я ощущала его именно так, с Большой буквы
— Надеюсь, Кирс согласится, — с надеждой сказала я.
Послышалось хлопанье крыльев, на перила уселся ворон. Судя по виду, он был не в духе.
— Гуру Кирс… вернее, ликтор Кирс… Ты сможешь открыть доступ на Рубеж для этого котенка? Его зовут Шарик, мне очень хочется, чтобы он тут мог жить.
— Я не ликтор, — хрипло признался ворон. — Спасибо, что дала мне возможность спастись, но я не хочу быть ликтором, и Портал со мной согласился. Я вернул тебе силу ликтора.
Бандерлог, Уюн и я смотрели на ворона с изумлением, только котенок деловито начал вылизывать свою лапку.
«Дом, милый Дом, если я и вправду ликтор… вручи Кирсу медаль… пожалуйста», — подумала я.
Ворон коротко каркнул и отшатнулся, едва не упав с перил. На шее у него висела маленькая блестящая медалька на кожаном ремешке.
— Это что? — не меньше Кирса удивился Бандерлог.
— Медаль за мудрость, — сказала я. — Дом подтвердил, что ликтором снова стала я.
Улыбнуться у меня не было сил. Душу разрывали сразу два чувства — безграничное счастье… и легкое разочарование от того, что я снова стала ликтором Рубежа. Увы, путешествия пока придется отложить.
Как же хорошо, когда есть большая компания! Мне впервые вдруг захотелось, чтобы эта компания была еще больше. Чтобы жили здесь разные люди, как на больших Рубежах, чтобы вели умные разговоры, веселились, развлекались. Все-таки одного учителя Тави мне для счастья, пожалуй, мало. Он ведь, как котенок Шарик, ворон Кирс и домовик Уюн, все-таки не человек…
Шарик домыл свою лапу и отправился к Бандерлогу — доедать рыбу. Вот кому было безразлично, кто есть кто — главное, чтобы ласкали и кормили!