Бандит
Шрифт:
Но не берусь судить. Просто размышления, и ничего больше. И мне очень даже интересно смотреть на пролетающую над головой экскадрилью. Или три эскадрильи — не знаю, как тут у них это называется: это были девять драконов, в каждом звене по три штуки. Впереди один дракон, два чуть сзади, по бокам. И два таких звена следом — так же, справа и слева. Реально, красивое зрелище. Смотрел бы, да смотрел.
Вот только нехрена у меня по карманам лазить! Зараза…стоять, бояться!
Поймал шаловливую ручонку на входе в мой правый карман, зажал, чуть вывернув кисть. Пацаненок заверещал, заблажил:
— Пусти! Пусти, урод воркский! Люди, люди, ко мне ворк пристает! Люди, помогите!
Тут
— Чо пристал к мальцу, извращенец! Давно в морду не получал? Ща свистнем стражу, тебя живо определят в камеру к таким же извратам, как и ты! Пусти мальца, придурок!
Отпускаю руку мальчишки, тот отбегает и показывает мне язык. Я ухмыляюсь, и настроение у меня почему-то ползет вверх. Мордоворотов я не боюсь, в случае чего подрежу, и пикнуть не успеют. Только им ни к чему устраивать свару и светить свои рожи. Люди не дураки, прекрасно понимают, что к чему. Шарахаются подальше и держат карманы. Для карманника лучше всего, чтобы вокруг было спокойно, чтобы человек шел расслабленным лохом и думал только о хорошем. Тогда и можно будет как следует пошарить у него по карманам.
Поворачиваюсь, и не обращая внимания на шайку карманников шагаю по улице дальше. По мере приближение к Центральному базару, людей на улице становится все больше, и люди более-менее приличного вида, не такая шантрапа как я, или как эти мордовороты, прикрывающие мелкого воришку. Замечаю, что от меня если не шарахаются, то стараются отстраниться, пройти стороной чуть подальше, чем следовало ожидать. Ну типа как от гопника, который воняет перегаром и гнилыми зубами, а еще — может пошатнуться и ухватиться за тебя грязными лапищами. А то может и ножиком пырнет! Он же ненормальный, алкаш! Стоит опасаться!
Мда. Одежда у меня не по размеру, да и явно не подходит для приличного общества. Только сапоги приличные, и те надеты на босу ногу. Кстати — терпеть не могу носить обувь на босу ногу — запросто натрешь мозоли, а кроме того — обувь будет вонять застарелым потом. Так что или носки, или лучше всего — портянки. Если ты в сапогах, конечно. Само собой — в берцах только носки. В последние годы я обычно ходил в «Коркоранах» — дорогие, сволочи, но зато и мозолей не набьешь, и ботинок не развалится за считанные дни. Да и ноге спокойнее — все-таки усиленные, со стальными вставками. Говорили — что даже от противопехотной мины спасают. Но чего не знаю, того не знаю — слава богу, не проверял.
Если я хочу спокойно ходить в приличных кварталах — мне надо найти нормальную одежду. Я уже примерно знаю, как должен выглядеть прилично одетый парень. Их на улице более чем достаточно (косятся на меня, падлы…рожи строят!). Неброская рубаха, неброские штаны — мимикрия, это наше все. В пустыне нужен пустынный камуфляж, в городе — приличная городская одежда.
Кстати, если я собираюсь найти себе более-менее приличное жилье, искать его нужно в нормальной, подходящей для того одежде. В приличный дом такого оборванца как я и не пустят. А уж моя прическа…для порта она может и сойдет, но ходить таким в приличных кварталах…вон, на меня уже стражники поглядывают, переговариваются…
Ускорил шаг, каждую секунду ожидая окрика и готовясь побежать, но обошлось. «Менты» отвлеклись на какого-то бедолагу, который тащил на плече здоровенную сумку. Мысль понятна — в сумке что-то лежит, и наверное поценнее, чем содержимое карманов задрипанного нищего парнишки. И тогда зачем тратить время на мелкого ублюдка? Лучше пошариться в сумке у этого ворюги! Ну конечно же ворюга — кто еще таскается по улицам с набитыми
До рынка дошел через час. Большой все-таки город. Для средневековья, так и вообще огромный. Одно то, что у него имеются два рынка…оп! Вспомнил! Четыре! Четыре рынка! Еще — на окраине города лошадиный рынок, он же рынок скота, где можно купить и стадо баранов, и стадо лошадей, а еще — невольничий рынок. Ну, там уже понятно кого продают…
Кстати, опять всплыло из памяти — как бы не попасться охотникам за рабами. Запросто можно попасть — такому как я. Это добропорядочного горожанина нельзя забирать в рабство — узнают, найдут свободного гражданина обращенного в рабства — рабовладельца повесят. А вот такого как я, нищего, одинокого, да еще и ворка — это запросто. Наденут ошейник, и давай, служи до самой смерти! Или забьют до смерти — и это может быть. Есть законы, которые защищают рабов, но кто узнает, что делается за стенами дорогих особняков, за заборами поместий? А если и узнают — кто предъявит родовитому горожанину претензию за то, что он до смерти замучил какого-то там строптивого раба? Ну, получилось так, и что? Имеет право наказывать нерадивых слуг! Кто может отнять у него это право?
Интересно, как так вышло, что я свободен и на мне нет рабского ошейника? Может я беглый раб? А кто тогда помог мне снять ошейник? Ведь это очень непросто! Ошейник защищен магией!
Стоп. Какая-такая магия?! Магия?! Здесь есть магия?! Самая всамделишная?! Хмм…наверное, глупый вопрос. Если тут летают драконы, почему бы не быть магии? Кстати — светильники в таверне — за счет чего горели? Я как-то об этом особенно не задумывался, не до того было, а сейчас вот и подумал. Сытый человек сразу начинает соображать получше, чем голодный. Соображать, собирать информацию и ее анализировать. Что я сейчас и делаю. Самочувствие у меня прекрасное, отдохнул, наелся, голова ясная и светлая — самое время все обдумать.
Этот рынок точно был почище, чем портовый. Прилавки крытые, защищены от солнца и осадков, продавцы в добротных халатах, достаточно свежих и не засаленных на вид, овощи, зелень, мясо и рыба разложены красиво, как на картинке, да и сами продукты посвежее и почище, чем в порту. Про цены спрашивать не стал — какая мне разница, сколько это стоит? Узнаю, когда-нибудь. Мой путь лежит вон туда — к будочке, на которой написано: «Цирюльник». На самом деле конечно же не цирюльник, но мой мозг сделал мгновенный перевод с местного языка и нашел ему точный аналог. Как и на Земле в средние века — этот типус делал то, что и его европейский аналог, а именно — стриг волосы и бороды, дергал зубы, удалял волосы из носа и ушей, и даже зашивал мелкие раны. Ну, распахал себе руку какой-нибудь незадачливый мясник — куда ему бежать? К лекарю далеко, да и дорого. Он к цирюльнику — тот и кровь остановит, и зашьет рану. И возьмет за это сущие пустяки. Может воспалиться? Боишься? Так иди к настоящему лекарю! Плати ему статер, а то и два! Не хочешь? Тогда рискуй.
Цирюльник был толстым мужиком моего роста, но весом раза в три больше. Подкрученные пышные усы делали его похожим на немецкого бюргера времен кайзера Вильгельма, плотным же телосложением он напоминал штангиста советского времени. Тогда я еще смотрел телевизор, и очень любил глядеть Олимпийские игры. Мечтал, что когда вырасту, буду таким же большим и сильным. Ну как вот эти дядьки, с гиканьем и уханьем поднимающие тяжеленные штанги. Штангистом, слава богу, мне стать не довелось — они долго не живут. Да и конституция у меня была не та, чтобы стать таким вот широким как шкаф.