Бандит
Шрифт:
Ее заметили, возвысили, сделали командиром взвода пограничников, потом — командиром роты. Никто не мог ей сказать, что как женщина, Аурика находится не на своем месте. Никто — без того, чтобы лишиться зубов, или захлебнуться своей собственной кровью. Ее прозвали Бешеная, и она знала об этом. И даже гордилась данным ей прозвищем. Ей было всего двадцать лет, а двадцатилетние смотрят на мир немного иначе, чем люди старшего возраста.
Но шли годы, Аурика становилась старше, и то, что казалось очевидным, вдруг стало видеться странным, и даже вызывать глухое раздражение. Ну, например — за каким чертом империя совала своих подданных в эту мясорубку? Нет, не карательные батальоны, вроде того, в котором служила Аурика — это в конце концов ее служба, ее работа. Речь о крестьянах, которых отсылали на верную гибель. Неужели империи
Аурика уволилась из армии, получив от нее выходное пособие, на которое можно прожить год — если не особенно шиковать, а еще — три десятка шрамов самого разного размера и расположения. Самый опасный был на животе — стрела-срезень ворка распорола ей брюшину, и Аурике пришлось самой зашивать себе длинную, чуть выше пупка рану, сквозь которую можно было разглядеть сизые вонючие кишки. Хорошо, что с собой был порошок вайлима, напрочь снимающий боль и выключающий принявшего его через двадцать минут после обезболивания. Аурика успела заштопать рану и вырубилась, надеясь на то, что ворки не вернутся чтобы ее добить.
Но ей повезло. И рана не загноилась (она промыла ее из фляги крепким вином двойной перегонки), и мятежные ворки не вернулись, а из леса ее вынесли как ни странно тоже ворки. Два ворка, служившие в пограничной страже в качестве следопытов и лучников. Да, кстати сказать — в страже было достаточно много и чистокровных ворков, и полукровок от имперцев и других племен. Их брали на службу без каких-то там препятствий, и даже с большим удовольствием. Ибо поступившим на службу воркам не было дороги в лес. Лесные мятежники считали их существами гораздо худшими, и если умудрялись поймать такого предателя — участь его была намного страшнее, чем участь обычного воина имперца. Лесные ворки знали толк в пытках, и предатели-ворки умирали долго, мучительно и страшно. И они предпочитали вскрыть себе сонную артерию, чем попасть в руки своим соплеменникам.
Зачем ворки шли в стражу? Да все просто — в империи их ожидала самая грязная и неблагодарная работа, их там считали низшими существами, практически рабами. А тут — хорошее жалованье, паек, уважение товарищей, а после окончания десятилетнего контракта — хорошая пенсия и разрешение селиться в любой части Империи беспрепятственно и даже с наделением приличным участком земли (это в некоторых провинциях, не в столице).
Тяжелое ранение было последней каплей. За что она, Аурика, должна класть свою жизнь? Почему она должна убивать ворков? Кому нужна эта страшная и бесконечная война? Устала. Хватит!
Уволившись, огляделась вокруг…а идти-то ей было и некуда. Мать умерла, пока Аурика лазила по воркским лесам, дом ушел за долги — мать задолжала, когда болела. Замуж пойти? Да кто ее возьмет? Не первой свежести девица, вся в шрамах, с кинжалом на поясе — того и гляди глотку перехватит. И кому она такая нужна?
Прожила в столице год — снимала комнату в квартале купцов. На большее не хватило. Когда сосед в очередной раз решил попробовать получить от нее сексуальное удовлетворение, громко, на весь кварталкрича о том, что такая армейская шлюха как она должна радоваться вниманию настоящего мужчины — она отрезала нос и уши этому соседу, и ушла, бросив истекающий кровью полутруп на полу в своей комнатушке. А потом записалась в отряд капитана Кларна, вольной наемницей, на жалованье плюс процент от добычи. Через год она уже командовала ротой, через два — была одним из заместителей капитана.
И тут ее хватило ненадолго. Наемничество — это сложная штука. Цель наемника — не положить свою жизнь за интересы нанимателя, цель наемника — добиться прибыли, получив при этом как можно меньше ущерба своему здоровью. Перейти на сторону противника —
Увы, все хорошее когда-то кончается. Капитан Кларн все больше сбивался на темную сторону, и вскорости игрища с постоянными предательствами и сдачей своего клиента стали основной работой их отряда. Из него стали уходить те, у кого еще остались какие-то понятия о порядочности, о совести, с ними ушла и Аурика. И она опять «дома».
В столице за это время ее уже и забыли, забыли историю с несчастным купцом, оставшимся без носа и ушей и с отбитой печенкой. Аурика купила домик, благо, что в наемниках ее доходы были не в пример выше, чем в пограничной страже, купила лавку на Центральном рынке, и…задумалась — а чем ей торговать? И КАК торговать? После покупки дома и лавки денег осталось не так уж и много. Те, кто рассказывает о замечательной, «жирной» жизни наемника, наверное никогда не сталкивался с этой работой. Кто-то срывает куш, а кто-то и гниет, сброшенный в яму вместе с остальными неудачниками — раздетый догола, обобранный до нитки. С чем пришел в этот мир, с тем и ушел.
Кроме всего прочего, Аурика изрядно потратилась на процедуру омоложения, отдав магу-лекарю высшей категории едва ли не половину своего состояния. Теперь, если не особо присматриваться, она выглядит лет на двадцать, вместо своих тридцати пяти. Нет целлюлита, нет мешков под глазами, не болят раны и даже шрамы на теле почти не бросаются в глаза. Впрочем, все равно это ее счастливой не сделало. Постоянного мужчины нет, и наверное никогда не будет. Возможно, она слишком пристрастна к выбору спутника жизни, и каждый, кого Аурика встречает на жизненном пути оценивается ей с точки зрения: «Сможет ли он с ней справиться, или нет?». А возможно, что относится она к мужчинам не как к потенциальным мужьям, видит в них не женихов, а…или товарищей по оружию, или только лишь постельных партнеров. Последнее — гораздо чаще. Она ведь здоровая молодая женщина, и ей ничего человеческое не чуждо.
Пятнадцать лет — разве это возраст разума? Если бы не ушла из дома, не поступила на службу, сейчас возможно имела бы несколько детей, любящего мужа. А возможно — и в живых бы уже не было. Кто может предвидеть волю богов? Играют они судьбой человека, как человек играет на сигнальной трубе. Все так, как оно должно быть.
Итак, Аурика открыла магазин готовой одежды — чем еще женщина может торговать? В одежде она как ни странно разбиралась, могла отличить ткань из хорошей мастерской от ткани, которую произвели мошенники, подделываясь под качественную шерсть или лен.
Увы, дела ее шли не очень, и через полгода она задумалась — содержание лавки (налоги, патент на торговлю и все такое), собственно оплата своего жилья — потихоньку остатки ее капитала тают, а что это значит? Это значит, что наступит момент, когда деньги совсем закончатся, и ей придется думать о том, как прокормить свое помолодевшее тело. Впадет в нищету, другими словами. И что тогда ей делать?
Ситуация разрешилась сама собой. Однажды в дверь лавки вошел неприметный человек средних лет, и предложил ей новую, хорошую одежду, а еще — рулоны тканей разного вида. Очень дешево предложил, ниже чем за полцены. Аурика дурой не была, тут же сообразила, откуда дует ветер. Подумала, подумала…и купила. Сразу все. Оптом. Выторговав еще хорошую скидку. С тех самых пор и пошло. Ткани она отдавала портным, они шили хорошие штаны и рубахи, Аурика их выгодно продавала. Ей еще приносили ткани, реже готовую одежду (ее она брать не любила, сразу предупредила — с ДЫРКАМИ и ГРЯЗНУЮ не возьмет), бизнес процветал, будущее смотрелось вполне радужно. Контрабанда — она всегда была и будет. И ее надо сбывать. И надо сбывать награбленное. Если не она — то кто-то это все равно сделает. А ей придется снова идти в наемники, чтобы не помереть с голоду — если откажется. А удача наемника очень даже изменчива.