Банды Маратона
Шрифт:
— Духи еще не выветрились, но аромат довольно слабый. Чулок лежит тут дня два-три. Трусы нюхать не буду, предположу, что белье принадлежит одной и той же даме. Значит, после бурной ночи с Лукой ничего не случилось, так как сутки назад мы с ним виделись.
— Зачем вы все это бормочите? — удивился стражник.
— Для тебя, балбес, — огрызнулся эльф. — Наматывай на ус, может, станешь когда-нибудь великим сыщиком. Так, на полу следы разной свежести. Пожалуй, в неряшливости хозяина дома есть и свои плюсы. Отчетливо вижу отпечатки у самого порога.
— Господин, — произнес стражник. — Следы сапог выходят из той комнаты. Надобно проверить. Вы только осторожнее, мало ли кто в открытый дом залез.
— Тут никого нет, не волнуйся.
— А почем вы знаете?
— Я слышу. Здесь тихо как в могиле. Ну, за исключением твоей болтовни, конечно.
Далан осторожно добрался до указанной комнаты и заглянул внутрь. Спальня. Двухместная кровать с балдахином на всю комнату, смятые простыни, второй чулок на полу. Шелковое кружевное белье — удовольствие не из дешевых. Даже весьма обеспеченная особа вряд ли будет разбрасываться им направо и налево. Очевидно, что любовница покидала дом в сильной спешке. Уж не пришедшая ли женщина ее спугнула.
Так-так, картина начала проясняться.
— Я думаю, Луку словили на измене, — буркнул стражник из-за спины. — Застукали с какой-то красоткой, учинили скандал. А потом он зачем-то пошел с пришедшей женщиной. Может, извиниться пытался?
— Приятель, как тебя зовут? — раздраженно спросил Далан.
— Шерлок.
— Слушай, Шерлок — топай в замок и передай все бургомистру. Пусть принимает меры.
— А…
— Не а! Это очень важное и ответственное поручение. Выполняй.
— Есть!
Стражник развернулся и, звеня кольчугой, вылетел на улицу. Одной помехой стало меньше — хоть над ухом жужжать перестали. Далан осмотрел притулившийся в уголке гардероб, где обнаружил пресловутую широкополую шляпу и три разноцветных пальто в серых и черных тонах. Обычно Лука выбирал серое. Интересно, он что, даже одеваться не стал — так и побежал? Хотя сапоги на нем точно были, да и брюк с сорочкой не видно.
Кто же навел шороху в этом гнездышке разврата? Лучше всего в подобных вещах разбираются конечно же соседи. Уж они-то наверняка что-нибудь видели или слышали.
Дом слева оказался пуст — не исключено, что единственный обитатель на работе. А вот в правом жилище дверь открыла миловидная старушка в белой шерстяной шали и старомодном черно-красном платье.
— Здравствуйте, — с улыбкой сказал эльф.
Трясущиеся морщинистые руки сложились в какой-то знак.
— Вы меня слышите? Бабусь!
Женщина кивнула и снова замахала руками, будто пыталась сплести заклинание. Понятно — единственный свидетель и тот глухонемой. К счастью, на шум в коридор вышел ее муж — высокий статный старикан,
— Чего вам? — презрительно бросил он. Тайполов, видимо, ветеран не шибко жаловал. — Дружка своего потеряли?
— Совершенно верно. Вы не видели вчера вечером ничего подозрительного?
— Видели. И слышали. Сначала как твой соратник трахает какую-то потаскушку, а потом как выясняет отношения с внезапно нагрянувшей женой. Вот так сюрприз, не правда ли?
— Вы можете описать, кхм, жену?
— Конечно могу! У меня глаз-алмаз, я три войны арбалетчиком прошел. Белке в глаз со ста шагов попаду! А уж жирную бабу с трех метров и подавно разгляжу!
— Жирную?
— Ну не то, чтобы очень. Но жопа такая, что хоть веслом лупи. А талию даже рукастый тролль не обхватит! Просто баба его платком лицо закрыла — стесняется, небось, своих пухлых щек. Или прячется от кого. Так что о внешности я вам ничего не скажу.
— Все равно вы мне очень помогли. Большое спасибо.
— Не за что. Надеюсь, этого ублюдка замочили — сил никаких нет терпеть вопли и стоны из его дома. Никакой тишины и покоя!
Далану оставалось лишь улыбнуться и свалить поскорее. Старики они такие — стоит начать и рот уже не закроется.
Теперь путь следователя вновь лежал в лавку пекаря. Запах чеснока разносился на добрую часть улицы — эльф учуял его метров за сто до цели. Все прилавки были усеяны булками с чесночной глазурью, а лавочник уже месил новое тесто и следил за булькающим в кастрюльке соусом.
— Сегодня какой-то праздник? — спросил Далан, заставив отвлекшегося мужчину резко обернуться. — День любителей чеснока?
— Да нет… Просто решил избавиться от старых запасов, а то зубчики начали подгнивать. Хотите еще булочку?
— Не откажусь, — на ладонь хозяина легла горсть медяков. — Скажите, а где ваша дочь? Обычно она стоит за прилавком.
— Приболела.
— Со вчерашнего вечера?
— Ага. Говорил ей не есть несвежие пирожки — не послушалась.
Далан закрыл глаза и шумно втянул полную грудь воздуха. Потом еще раз и еще. У лавочника при виде этого дрогнули руки, на пол посыпался резаный чеснок.
— Уважаемый, — с легкой усмешкой бросил солдат, — вы не сможете маскировать запах вечно. Дня через два по такой жаре трупная вонь многократно усилится. И ее начнут замечать даже люди, несмотря на все ваши старания.
— Вы это о чем? — попытался сойти за дурачка пекарь.
— Вы прекрасно понимаете. А теперь пригласите сюда дочку — и без глупостей. Еще есть шанс выйти из ситуации малой кровью.
Со второго этажа спустилась толстушка. В этот раз она не выглядела милой и симпатичной. Еще больше опухшее от слез лицо, красные глаза и дрожащие губы. Девушка в нерешительности замерла у прилавка. Отец заслонил ее спиной.
— Это я его убил, — сказал он. — Если казнить — то только меня.
— Папа! — вскрикнула продавщица и разрыдалась пуще прежнего.