Банкир
Шрифт:
Он поднялся на крыльцо, толкнул легкую дверь на веранду, скользнул лучом по спальне Ленского и обнаружил, что одеяло валяется на полу, а сам Ленский - исчез.. Никаких явных следов борьбы не было, пишущая машинка стояла на месте, рядом с ним толстая пачка рукописи, на которой по титульному листу черным маркером было выведено.
С ВАМИ ГОВОРИТ ПОЭТ ВЛАДИМИР ЛЕНСКИЙ!
СБОРНИК СТИХОВ ПОСЛЕДНИХ ЛЕТ.
Флин поднялся на второй этаж, бесшумно вошел в спальню и осторожно тронул Валентина за плечо.
Тот
– Вставай, босс. У нас проблемы.
Валентин не стал ничего уточнять, осторожно выскользнул из-под рук Аллы, накинул халат и спустился в гостиную.
Флин отринул мягкую подготовку. Сказал сразу.
– Похитили нашего поэта. Я полагаю, что перепутали с тобой.
– Как похитили?
– Просто. Выстрелом усыпили Маугли, потом и Володьке сделали инъекцию, вынесли через ворота, погрузили на машину и увезли.
– Значит и дом, как банк, был под наблюдением?
– Получается так.
– А ты куда смотрел?
– Босс, если взять морской бинокль или оптический прицел, то любой объект можно рассматривать с дистанции в полтора километра. Ты хочешь увеличить нашу охрану человек на десять, чтобы они расширили зону безопасности в радиусе двух километров вокруг дома? Ведь не пойдешь на такие затраты?
– Да уж конечно.
– проворчал Валентин.
– Но что будем делать? Надо же выручать моего двойника.
– Он жив и это уже хорошо. Похитители выйдут на связь. Иначе вся затея не имеет смысла.
– А ты не прорабатываешь вариант, что они обнаружат ошибку, признают, что выкрали двойника и попросту его пришибут?
– Нет. Непрофессиональный подход. Как минимум, они потребуют за него выкуп.
– Я так и знал, черт побери, что эта затея с двойником вылезет нам боком!
– От чего же? Я так рад, что украли не тебя.
– У тебя всегда своя, дикая точка зрения. Ну что , пойдем спать?
– А что остается делать?
... К утру Маугли прочухался. Поднялся на слегка дрожащие ноги, выхлебал миску чистой воды, слопал слегка обжаренного цыпленка и завилял хвостом.
Похитители вышли на связь около десяти утра - звонили в банк, прямо в кабинет Валентина. Хрипловатый мужской голос произнес уверенно.
– Господин Рагозин, мне кажется, что у вас возникли некоторые проблемы с кадрами банка.
– Да.
– зажато ответил Валентин.
– Ваш штатный сотрудник у нас.
– Не трудно догадаться. Он жив?
– Разумеется. Жив здоров и с утра накормлен.
– Условия передачи?
– Условия обмена - это разговор не телефонный. Надеюсь в милицию вы не дали сообщения?
– До такой степени я ещё не поглупел.
– Я знал, что вы не из дураков. Я предлагаю переговоры.
– Согласен. Время и место?
– В одиннадцать часов. Автостоянка возле
– Мне боятся нечего, сам не трусь.
– обозлился и не сдержался Валентин.
– Не надо так, братан.
– укорил его собеседник.
– Мы тебя грабить не будем. Своё получить хотим.
– Ничего вашего у меня нет.
– Об этом и потолкуем. Выезжай, сейчас "пробки" в центре, как раз ко времени и подгребешь.
– Еду.
– Валентин бросил трубку.
Размышлял он всего несколько минут. Голос был не знаком, да эта сторона проблемы сейчас была безразлично. Другой вопрос - брать ли с собой или уведомлять ли о предстоящей встрече Флина? Тот был непредсказуем в своих поступках и мог вылезти из оглобель и выкинуть совершенно неучтенный номер в своём стиле. Разумней было эти переговоры провести самому, а потом, когда обстоятельства прояснятся, подключить к делу энергию и решительность Флина.
Валентин покинул кабинет и быстро спустился вниз. По дороге его перехватила Воронова, сказала, почти прокричала торопливо.
– Валентин Иванович, у меня тут очень странное дело...
– Потом, - отстранил в строну своего главного бухгалтера Валентин. Потом, Надежда Ивановна, я вернусь часа через два и сразу зайду к вам.
– Хорошо, только не забудьте.
Валентин добрался до гаража и уже через пять минут покатился к центру. На Преображенской площади застрял в "пробке", на Садовом кольце тоже, а по Тверской двигался со скоростью ниже пешеходной.
Но в указанном месте оказался минута в минуту по оговоренному времени. Остановил машину с краю стоянки, опустил стекло и почти сразу, впритирку к нему подкатился розовая, как обжаренный поросенок, "Мазда" с правым рулем, переднее стекло машины опустилось и женщина лет тридцати взглянула на Валентина с приветливой улыбкой.
– Валентин Иванович?
Он кивнул:
– Я. Но вести переговоры только с представителем нужной фирмы я не намерен. Ваш хозяин где - в багажнике?
– Ну что вы! Он попросту не совсем здоров, но я имею все полномочия для переговоров.
Она не глушила мотор и была готова в любой момент сорваться с места.
– Начинайте.
– предложил Валентин.
– У вас, господин Рагозин, храниться вклад безвременно покинувшего нас господина Старостина Дмитрия Станиславовича. Может быть не в банке "Паук", но вклад под вашим контролем.
– Какой вклад? О чем вы лепечете?
– Не надо, Валентин Иванович.
– дружески укорила дама.
– Вклад в шесть миллионов сто тысяч баксов. Эти деньги в рублевом исчисление Старостин передал вам. Вы его перевели в доллары и, как мы думаем, перебросили в заграничный банк или фирму.