Банкротства и разорения мирового масштаба. Истории финансовых крахов крупнейших состояний, корпораций и целых государств

Drongelen Wim Van

Если Кервьель и занимался мошенничеством, то не в целях личного обогащения. Это говорят сейчас его адвокаты, это же признают и представители банка, называя действия Кервьеля иррациональными. Сам Кервьель говорит, что действовал исключительно в интересах банка и хотел только доказать свои таланты трейдера. Его деятельность по итогам 2007 года принесла банку около 2 млрд прибыли. Во всяком случае, так говорит сам Кервьель, утверждая, что руководство банка наверняка знало, чем он занимается, но предпочитало закрывать глаза до тех пор, пока он был в прибыли.

Кервьель настолько уверился в своей

безнаказанности, что потерял осторожность. Подвели его фиктивные сделки, проводимые со счетов клиентов банка. «Пока он действовал, используя счета разных клиентов, у него не было проблем. Но то ли из-за самоуверенности, то ли из-за того, что у него начались проблемы с получением информации о клиентских счетах, он все чаще начал использовать счета одних и тех же клиентов, – объясняет один из экспертов. – В итоге некоторые из счетов клиентов начали показывать ненормальную активность. Это привлекло внимание контролеров».

Это стало концом аферы. Как только контролеры связались с одним из клиентов, счет которого показывал «ненормальную активность», выяснилось, что никаких сделок клиент не совершал. Дальше все было очень просто. Уже через несколько часов контролеры выяснили, что, во-первых, сделки совершались Кервьелем, а во-вторых, открытые им позиции составили примерно €49,9 млрд. Для банка, рыночная капитализация которого на тот момент составляла €35 млрд, ситуация была необыкновенно опасной.

Руководство банка приняло решение закрывать позиции. На это ушло два дня. «Они закончили с убытком €4,9 млрд, но, думаю, когда они закрыли все позиции, открытые Кервьелем, они вздохнули с облегчением. Убытки могли быть гораздо больше, – говорит один из парижских финансистов. – Я могу только восхищаться ими. Не знаю, что сделал бы на их месте, скорее всего, пустил бы себе пулю в лоб».

* * *

С точки зрения руководства SocGen, дело Кервьеля закрыто. Банк спасен от разорения, Кервьель уволен и находится под следствием, руководство банка выразило поддержку своему генеральному директору и пообещало усилить контроль и сделать работу над ошибками. Однако не все спешат соглашаться с мнением банка.

«Я на такое не куплюсь. Нас просят поверить в сценарий, в котором главное действующее лицо – полуидиот и полугений. Превосходный козел отпущения», – цитируют газеты одного из парижских экспертов.

Еще один эксперт считает, что банку необходимо объяснить не только то, как мелкий трейдер мог совершить все, что ему приписывают, но и первоначальную реакцию банка на события. Вскоре после того, как афера Кервьеля была раскрыта, он был вызван к генеральному директору банка, затем уволен. Тем не менее в тот момент полицию никто не вызывал, а самому Кервьелю позволили просто уйти из банка. «Лично я не готов делать какие-то выводы, но не удивлюсь, если кто-то подумает, что ему дали какое-то время на то, чтобы сбежать, и только после этого подняли шум, – говорит этот эксперт. – Я также не удивлюсь, если кто-то сочтет, что руководству банка было скорее выгодно исчезновение Кервьеля, а не его арест в качестве обвиняемого со всеми вытекающими последствиями».

Эту точку зрения готовы разделить многие финансисты и журналисты, не говоря уж о членах семьи Кервьеля.

«Он просто не способен на такое. Им, должно быть, манипулировали», – говорит его любящая тетушка Сильвен Ле Гофф в интервью газете Le Parisien. Судя по всему, схожее мнение и у следователей. На прошлой неделе они отказались, как этого требовали прокуратура и банк, предъявить Кервьелю обвинение в покушении на мошенничество (наказание – до семи лет лишения свободы), ограничившись обвинением в нарушении доверия и незаконном доступе к компьютеру (в общей сложности всего три года лишения свободы).

Ошибка с предоплатой

Компания Enron

В ходе следствия выяснилось, что некоторые высокопоставленные сотрудники компании для сокрытия ее долгов подчищали финансовую отчетность и, таким образом, обманывали инвесторов.

Когда в декабре 2001 года обанкротилась американская компания Enron, мировой страховой рынок пережил потрясение, аналогичное имевшему место 11 сентября. Непосредственной причиной многомиллиардных убытков страховщиков стали ошибки топ-менеджмента Enron и его аудитора.

Спасительный полис для глав крупных компаний – страхование ответственности директоров и должностных лиц (directors & officers liability insurance, D&O) покрывает убытки от непреднамеренных неправильных действий топ-менеджеров. Четкого определения страхового случая у таких полисов нет. Да, наверно, и не должно быть – все-таки это VIP-услуга страховщиков. Полис защищает директоров предприятия от исков акционеров – очевидно, что даже высокооплачиваемый менеджер не способен возместить миллиардный ущерб, который сам же и нанес.

По оценкам мирового страхового гиганта Swiss Re, наиболее частые страховые случаи – это введение акционеров в заблуждение, ошибки в проведении слияний и поглощений компаний, неправильная инвестиционная политика, перерасход или нецелевое использование средств компании. Таким образом, полис может покрыть широкий спектр убытков – от неправильно проведенного банкротства или неверного первичного размещения акций до компенсаций погибшим сотрудникам из-за нарушения правил безопасности. Кроме того, по полису D&O могут быть покрыты судебные разбирательства по неправомочному увольнению сотрудников. Словом, поводов для подачи иска со стороны акционеров и третьих лиц предостаточно – от неграмотного публичного выступления топ-менеджеров до падения курса акций на 30 % и более.

Страховка D&O не действует только тогда, когда ущерб компании был нанесен руководством преднамеренно, то есть имело место взяточничество или торговые сбои, такие как закупка товара по завышенной цене в случае крайней необходимости (например, при военном положении).

* * *

D&O – сравнительно молодой вид страхования. Первые подобные страховки начали продавать в 1920–1930–е годы в США. Обычай американских акционеров подавать иски к главам крупных компаний оказался заразительным примером для европейцев. В результате страховая защита для топ-менеджеров оказалась востребованной и в Европе: местные страховщики освоили продажу таких полисов в 1970–1980–е годы.