Бар на окраине
Шрифт:
Пожалуй, расчет — это кстати. Честно говоря, я про него совсем забыла.
И еще до чертиков хочется увидеть Борьку и старушку Марго.
Я одним глотком допила «Фанту», отключила гирлянду на елке и направилась в библиотеку.
ГЛАВА 33
Выйдя из бухгалтерии, которая располагалась на втором этаже, я спустилась вниз и тут же увидела Борю, обнимающего внушительную стопку книг.
— Аринка! — радостно вскричал он, увидев меня, и метнулся навстречу.
— Ой-ой-ой! — забормотал бывший коллега, пытаясь сохранить ее равновесие.
Я поспешила ему на помощь и быстро все выровняла.
— Какая ты нарядная!.. Ты как здесь? — улыбнувшись во весь рот, спросил милый ботаник.
— Да вот, пришла вас навестить и с праздником поздравить! — заулыбалась я в ответ.
И тут же горькая мысль стерла с губ улыбку: я не знаю, увидимся ли мы еще…
— Так ведь нет никого! Аня до сих пор болеет, Мила сегодня не приходила, Катя отпросилась, а Вера Андреевна уехала в Управление культуры. Одна Маргарита Тихоновна в читальном зале сидит.
— Ну так мне больше никто и не нужен. Пойдем, заскочим к ней на минутку!
Я рванулась было к двери читального зала, но Боря удержал меня за рукав светлого полушубка.
— Постой, она, кажется, вздремнула…
В этот момент я приоткрыла дверь и увидела Маргариту Тихоновну, мирно сидящую на стуле, смежив веки. Ноги ее, укутанные маленьким клетчатым пледом, были вытянуты вперед, к обогревателю, похожему на батарею.
Эта картинка меня умилила.
— Подожди, я сейчас, — попросила я Борю.
Подойдя к столу, за которым безмятежно дремала старушка, я положила перед ней новый диск Гарика Сукачева. Вот обрадуется она, когда проснется. Она обожает его песни, особенно «Эй, ямщик, поворачивай к черту!..»
Тихонько притворив за собой дверь, я вернулась к Боре и, словно Снегурочка, вытащила из пакета очередной новогодний подарок.
— Это тебе.
Увидев вещь, которую я ему протягивала, Боря опять чуть не выронил из рук всю кипу книг. Это было прижизненное издание Ахматовой. Как-то Боря случайно обнаружил его в «Букинисте» и с тех пор постоянно им грезил, и в бытность нашей совместной работы прожужжал мне все уши.
— Арина, ты с ума сошла?! Я не могу это принять. Это же очень дорого! — он не отрываясь смотрел на желанный фолиант, и глаза его горели жадным огнем историка и книжного червя.
— Слушай, давай без выкрутасов, — попросила я, и Боря тут же сказал:
— Тогда подержи ее пока. Спасибо, Аринка! Господи, как я о ней мечтал. Извини, у меня для тебя пока ничего нет…
— Не бери в голову, — успокоила я Борю. — И не вздумай искать дорогой подарок в ответ. Я категорически запрещаю!
— Ну это уж мое дело, — уклончиво ответил он и добавил:
— Сходишь со мной в хранилище? Нужно вот эти туда отнести, а другие взять…
Я кивнула, держа в руках бесценную Ахматову, и мы по старой лестнице со стертыми ступенями направились в подвал, где располагалось книжное
В подвале было свежо и прохладно — там был установлен особый температурно-влажностный режим, необходимый для хранения редких или очень старых книг. Боря нырнул в проем между высокими стеллажами и принялся оперативно рассовывать принесенные книги по полкам. Через некоторое время он появился, держа в руках другую стопку — ту, которую нужно было отнести наверх. Это были книги, специально заказанные на сегодня. На то, что бы получить на руки ценную книгу из хранилища, требовалось особое разрешение нашей начальницы, которое она давала при предоставлении документов, подтверждающих необходимость данной книги для работы.
Ну или, как я предполагаю, иногда заменить документы могла небольшая денежная сумма.
— Подержи, пожалуйста, — попросил Боря, сунув стопку мне в руки, — сейчас я найду еще один словарь и пару журналов за 1905 год…
Я взяла книги в руки, чувствуя их особый запах. Этот запах старых книг с истертыми ми всегда будоражил мое обоняние и напоминал детство, когда бабушка читала мне сказки из пахнущей вот так же толстой книги…
Вспоминая об этом, я механически уставилась на толстый том, лежащий на самом верху. Да, та книга сказок была примерно такой же толщины, на ней была нарисована сидящая на песке грациозная русалочка, а из моря к ней подплывал голубой дельфин…
Внезапно разум осознал название лежащей передо мной книги, на котором уже давно остановились глаза.
«Верования древних славян».
Боря, наверно, ушел в другой конец хранилища, потому что даже шороха ниоткуда не было слышно.
Я открыла книгу и увидела то, что на профессиональном языке называется «авантитул». На нем были изображены странные существа — волосатые полулюди, скачущие между деревьев, девушки с распущенными волосами, выглядывающие из густых трав и цветов, другие девушки, высунувшие головы из трясины болота…
Надо же, как интересно!..
Я нашла оглавление. Н-да, ну и названьица. Нимфы, наяды, кикиморы, домовые, лешие…
Оборотни.
Я широко раскрыла глаза. Неужели?.. Ну не удача ли это?! Вот сейчас я все и узнаю…
Я, торопясь, начала перелистывать тонкие страницы с иллюстрациями, прикрытыми папиросной бумагой, и вскоре передо мной открылась глава, озаглавленная крупным витиеватым курсивом: «Оборотни».
Припав глазами к мелкому тексту, я начала проглатывать строчки одну за другой.
Так… Считалось, что оборотнями становятся… так, это неважно… Главное найти, что им нужно от меня.
Наконец, взгляд добрался до последнего абзаца.
Вот оно.
«…Такой оборотень мог оставаться юным и в возрасте ста и более лет. Но для того, что бы время не имело над ним никакой власти, такому оборотню было необходимо раз в году, а именно…»
Я лихорадочно перевернула страницу.
«Нередки случаи, когда ведьму сжигали на костре…»
Стоп, что это, не пойму… Какую ведьму?..