Бар "На перекрестке"
Шрифт:
– Расскажу я вам одну давнюю историю.
Все заинтересованно на нее посмотрели, и бабка, широко улыбнувшись, продолжила:
– Надеюсь, вы знаете, что в мире, точнее в мирах, существует древняя магия. Она немногим моложе самого первого мира. За столько времени она крепко проросла во все миры сразу, даже в те, которые пока не успели народиться. И трогать из-за пустяков эту магию не стоит, потому что может получиться любая пакость.
– Например, появится миликалиберный мир и преподаватель-оборотень, - сказал Луи, посмотрев на волка.
Мужчина в ответ только многозначительно хмыкнул.
– И такое бывает, - не стала
– Но только в том случае, когда магия более-менее молодая. А вот когда по пустякам беспокоят ту магию, которая позволяет диво-птицам фениксам возрождаться из пела и нарождать новый мир, а потом еще и не пользуется тем, что магия для этого дала… Случиться может всякое. Потому что магия дает силу, которую следует использовать. А если ее не использовать, она начинает изменяться и изменять то, что первое ей попадется.
– Феникс, значит… - задумчиво сказал волк.
– Ничего не понимаю, - призналась Миррет.
– Дженни превратилась в феникса, подожгла поле, а потом опять превратилась в девушку?
– Если бы превратилась в птицу, пришлось бы перерождаться, а я огня боюсь, - призналась Дженни.
– И поле я раньше поджигала, с помощью бензина. Я так Финиста ловила, он у меня саксофон украл. И да, я понимаю, что это была идиотская идея.
– Понятно, - сказал волк.
– Ты попросила энергию для превращения, но не воспользовалась ею.
– Мне тоже так кажется, - призналась Дженни.
– И эта энергия сейчас пытается уничтожить какие-то миры, - сказала Миррет.
– И что мы можем с ней сделать?
– Мы как раз можем, - улыбнувшись, сказала Яга.
А Василиса задумчиво покивала.
– Правда?
– наивно удивилась Аллочка.
– Правда, - подтвердила Василиса.
– Пока вы праздновали, мы консультировались с разными специалистами, но в итоге пришли к выводу, что больше всего наша проблема напоминает одну давнюю историю.
– Очень давнюю, - сказала Яга и замолчала. Дождалась, пока все сосредоточат на ней внимание и продолжила тоном опытной сказочницы: - Давным-давно в одном царстве один очень глупый царь приютил чернокнижника. Чернокнижник, в целом, был мужик тихий, спокойный и умел лечить радикулит, так что и польза от него тоже была. А еще у царя была молодая жена-вертихвостка. Она только-только народила ребенка, но уже распушила хвост и ходила павой, смущая служивых людей. И надо было такому случиться, что однажды молодую царицу встретил на своем пути чернокнижник, который в силу своей рассеянности до тех пор даже не подозревал о ее существовании. И случилось страшное, чернокнижник влюбился.
– Почему страшное?
– удивилась Аллочка, уверенная, что любовь приносит исключительно счастье.
– Потому что побитый молью, полуслепой мужчина был ей ни к чему. Ей больше нравились статные молодцы. О чем она ему и сказала однажды. И надо сказать, что чернокнижник был действительно очень талантлив и знал такое, что обычным магам неведомо. Возможно он даже был неудачливым сыном какого-то божества. И сила в нем жила божественная, но стать чем-то большим, чем человек, он так и не сумел. Впрочем, это не важно. А важно то, что чернокнижник уперся рогом и решил превратиться в статного красавца, чтобы царице понравиться. Что он там химичил, мне неведомо, но однажды он додумался до того, что убил диво-птицу в тот момент, когда она едва успела этой птицей стать. Что он собирался делать дальше, я тоже не знаю, потому что с силой он
Баба Яга печально вздохнула, а потом еще и головой покачала.
– А дальше что было?
– А дальше чародейскому кругу пришлось бороться с высвобожденной несчастным чернокнижником силой. Потому что она стала пожирать их мир. Побороть ее не получилось и они додумались до того, чтобы как-то ее применить. А так как долго думать было некогда, они решили сотворить бога из первого попавшегося младенца. А попался им, как назло, царевич.
– Э-э-э-э… - неподдельно удивился Луи.
– Им так запросто позволили хватать царевича?
– Нет, он просто был ближайшим младенцем. Спал на руках у нянечки, вот ему вся сила и досталась. Правда, богом он так и не стал. Просто стал абсолютно бессмертным. А еще сильно любил красавиц. Пока был царем, эта его любовь никому особо не мешала, редкая красавица не обрадуется, что ее одаривает шелками и золотом настоящий царь, пускай даже на редкость уродливый.
– На редкость уродливый?
– удивилась неожиданному повороту сказки Миррет.
– Ну, не повезло ему вырасти худющим, крючконосым, да и в целом не красавцем, - сказала Яга и запила это откровение чаем.
– Так вот, пока он был царем, всех все устраивало. А потом случилась война, которую он проиграл, потом еще одна и от царства остался маленький огрызок, который он населил всякими чудищами, чтобы завоеватели не лезли. Они и не лезли, и через пару веков о бывшем царе забыли. А он тем временем учился, учился, становился сильным магом, иногда воровал красивых селянок и в один далеко не прекрасный день решил, что пора явить себя свету. И начал явление он с похищения царевны, прямо со свадьбы. Скандал тогда был страшный. Царевич, естественно, пошел жену выручать, да так и сгинул. А красавицу бессмертный маг вернул родителям спустя полгода. Надоела она ему своими истериками и неприятием женской доли. Похищениями царевен он развлекался еще несколько веков, заслужив славу самого зла, причем бессмертного. Тогда даже какую-то нелепую сказку придумали о том, что его смерть следует искать на кончике иглы. А может он и сам ее придумал и рассказал очередной похищенной красавице.
– Кощей, - восхищенно сказал Луи.
– Да, так его тоже называли, - подтвердила Яга.
– Спустя века, Кощею надоело развлекать окрестные царства похищениями царевен и потоплением в болотах тех, кто пытался их выручать и он решил сменить обстановку. Даже собственную смерть разыграл, чтобы никому не пришло в голову бежать следом.
– И где он сейчас?
– заинтересовался Луи.
– Да в академии какой-то ректором служит, студенток смущает, - как само собой разумеющееся сказала Яга.
– Похищает красавиц?
– спросила Миррет.
– Нет. Он до академии в каком-то техническом мире побывал, там из него писаного красавца сделали и посоветовали железо поднимать, чтобы за мышцами скрыть худобу. Так что теперь эти красавицы сами на него гроздьями вешаются. А он хитрец, крутится ужом и все девицы уверены, что он только их любит. Потом, правда, прозревают, но что они бессмертному сделать могут?
– Ничего, - сказал волк.
И в этот момент дверь ресторанчика с грохотом открылась, и в помещение зашел какой-то странный тип, одетый в разномастные, не шибко чистые шкуры, увешанный клыками каких-то чудовищ, как гирляндами, да еще и с каменным топором в могучей волосатой лапе.