Барабан на шею!
Шрифт:
Мужик разлил молоко по кружкам. Коля сделал добрый глоток. Холодная влага побежала в желудок.
– Так он вам потравил тут все, – сказал солдат.
– Вроде и так, – кивнул хозяин, – а вдругоряде и нет. Здесь никто не болеет, живем подолгу, чувствуем себя превосходно. Да вы пейте молочко-то. Или боитесь, что от двухголовой коровы?
Марлен пригубила. Лавочкин приложился как следует.
– Ну, наш колдун не только зельями славен, – продолжил староста. – Он и операции на животных и людях делал. Очень любопытные результаты…
Солдат слушал болтовню хозяина вполуха. Он почувствовал легкое головокружение, приятную тяжесть
«Надо прекратить этот аттракцион, – думал Лавочкин. – В такой расслабухе любой враг возьмет нас голыми руками… Хотя бы и эти, Пуппеншпилеры».
Братья (легки на помине!) зашли в дом старосты и встали за его спиной.
Коля адским усилием воли заставил себя прислушаться к словам хозяина:
– …А вы являетесь замечательным материалом для моих опытов, ведь прославленный колдун-зельедел – это я. Вы дадите мне замечательных двойников. Сильных, выносливых и толковых. У тебя, юноша, красивый череп. Пожалуй, я его оставлю в своей коллекции. – Староста обратился к близнецам: – Ребятки, хватайте их, и на столы.
Солдат скорее осознал, а не почувствовал, как его хватают и тащат сначала по полу, потом вниз по лестнице, потом темными коридорами, заставленными непонятными то ли баллонами, то ли амфорами… Вслед волокли Марлен.
«Снова плен, снова в подвалы», – посетовал Коля и потерял сознание.
Глава 22.
Огонь, вода и медные трупы, или С миру по нитке – мертвому припарка
Пока опоенный рядовой Лавочкин пребывал в отключке, в мире происходили разные события, как важные, так и пустячные.
Барон Косолаппен обнаружил на столике спальни четыре килограммовых слитка золота и записочку: «Заказ нельзя исполнить. Одна из мишеней скрылась, вторая – неуязвима». Стоило Косолаппену прочитать послание, и бумажка исчезла в зеленом пламени. Четыре всадника любили магические спецэффекты.
Вальденрайх всколыхнула волна массовых побегов узников. Бежали изо всех тюрем одновременно. Особый королевский полк, возглавляемый гением сыска Шпикунднюхелем, сбился с ног, ловя убийц, воров и грабителей, вырвавшихся на свободу. Расследование показало, что кандалы и замки были вскрыты при помощи волшебства. Кто-то снабдил уголовников травой разруби-любые-путы.
Герцог Унехтэльф понял: он не соберет отступные, которые назначил черный человек. Эльф вернулся в родовое поместье, собрал самое необходимое и дорогое и пустился в бега, взяв курс на северо-восток, к королевству трех королей.
Теневой владыка Дриттенкенихрайха Рамштайнт отравился котлетками и пребывал в расстроенных чувствах. Поэтому многих казнили, еще больших разорили, а торговцы внесли внеочередную плату за возможность спокойно торговать.
В Дробенланде, между графствами Вестланд и Западлокер [29] , испокон веков стояла высокая многокилометровая металлическая ограда, называемая Железным Занавесом. Так вот, ночью Железный Занавес был растащен гномами и сдан в металлолом. План Белоснежки – свят.
29
Locker – рыхлый, беспутный, бессмысленный.
Драконы
Великий ученый и чародей Вайскопф [30] , отшельник-многознатец, открыл и доказал второй закон магодинамики: «Сила чудодействия равна силе противочудодействия». Над первым законом Вайскопф еще работал.
30
Мудрая голова. Здесь есть легкая игра слов: Weis – мудрый, weiss – белый, а Kopf – голова.
Тролль, идущий на зов волшебной флейты, забрел в посудную лавку и наделал там много шума. Перепуганным селянам удалось выманить монстра из лавки и деревни большим куском мяса. Тролль съел мясо и вернулся в деревню. Людям пришлось повторить хитрость с мясом. Громила послушно покинул селение, сожрал кусок и… снова затопал в деревню. Крестьяне поняли: сегодня хитрят не они. Тролль продолжил путь, только когда ему скормили трех баранов.
Шпион, посланный государством Труппенплац в Черное королевство, смог оттуда вернуться. Это был нонсенс. Доселе никому не удавалось покинуть загадочное королевство. Итак, разведчик выполз к пограничному кордону, израненный и окровавленный. Прохрипев: «Там такое творится!», шпион умер. При нем ничего не оказалось.
Колдун Тилль Всезнайгель, никем не замеченный, вошел в тайное убежище ведьмы, называвшей себя Белоснежкой. Невысокий худой маг неспешно бродил, осматривая ее грандиозное, сопоставимое по размерам с пещерой Страхенцверга жилище. Опасливо исследовал большое зеркало, покоящееся у стены, потом огромные часы, мерно размахивающие увесистым медным маятником. Колдун часто останавливался, листая разложенные на столах чертежи и записи, разглядывая застывшие объекты. Дольше всего он простоял напротив висевшей на цепях ведьмы Хельги Страхолюдлих. Она спала магическим сном, ее тело будто одеревенело. Тилль потеребил себя за широкую седую прядь, вплетенную в черные густые волосы. «Эх, сейчас бы с Хельгой поработать, – подумал Всезнайгель, – поспрашивать, наворожить несколько сюрпризов… Жаль, нельзя оставлять здесь следы волшебства… Хотя…» Узкие зеленые глаза мудреца сощурились, буравя бледное лицо ведьмы… Колдун долго шептал, осеняя ведьму магическими знаками. Наконец он замолк, удовлетворенно кивнул и покинул убежище Белоснежки.
Коля очнулся привязанным к наклоненному столу стенду, который сразу про себя назвал кульманом. Солдат был распластан в положении морской звезды. Скованные ноги уже занемели, руки только начинали. Скосившись, Лавочкин увидел Марлен Всезнайгель в такой же неудобной позе. Поглядев вниз, парень обнаружил, что штанины его брюк закатаны до колен.
К Коле приблизился староста, точнее, колдун.
Рядом с колдуном-старостой все еще ошивались братцы Пупеншпиллеры.
– Итак, это мои верные инкубусы. Гомункулусы, созданные из несовершенной человечьей плоти силой моего гения. Раньше я мог из одного человека вырастить двух или трех тупых. Как вот эти. Но теперь, соединяя мужской и женский материал, я взращу десятки разумных инкубусов!