Барабаны зомби
Шрифт:
Антон Белов производил впечатление: высокий, широкоплечий, подтянутый, идеально выбритый. Ему было сорок четыре года, немного младше Николо. Одет он был как и в прошлые их встречи: зауженные джинсы, кеды, толстовка - «Джобс-стиль», так называл такую манеру одеваться Николо. Но ему было плевать, во что одет Белов, главное, чтобы он смог помочь в его деле.
Они поздоровались, и русский спросил:
– Мы же пойдем в местечко, где никто не узнает про наши маленькие тайны?
– Вы правы, мистер Белов.
– Тогда я сделаю туда небольшой заказ. Умираю от голода.
– Я попрошу добавить к моему счету.
– Вот и славно.
Русский
Внутри стоял длинный деревянный стол, несколько стульев и четыре удобных кресла, рядом с которыми были расположены подставки для еды и напитков. Они уселись друг напротив друга, и Николо начал:
– Сейчас я буду говорить только про дело, а после, если вы согласитесь, то мы сможем поужинать и поговорить о личном.
– Конечно, - согласился русский, - я весь внимание.
– Либерия, эта страна сейчас беспокоит меня больше всего на свете.
– А я думал , что республика Нового человечества, монсеньор, ваша основная головная боль.
– О, мистер Белов, РНЧ - это перманентная проблема, работа по которой ведется. А вот Либерия , а именно Фобаи Адди — это проблема, требующая незамедлительного решения. Вам же понятно, о ком я веду речь?
– Естественно, - Белов руководил собственной военной компанией уже восемь лет, большинство контрактов которой было связано с Африкой и Юго-восточной Азией.
– но у меня, монсеньор, сразу возникли два вопроса. Во-первых, этот Адди, хоть и на всю голову поехавший психопат, но он же католик, и я, так понимаю, что своими неординарными методами, добился распространения вашей веры в том регионе. Чем он вам стал не по нраву? Во-вторых, почему бы вам не привлечь к решению вопроса французское правительство, оно ведь вам лояльно, а у них крепкая база в Мали, оттуда дотянуться до Адди не так уж и сложно.
– Этот на всю голову поехавший психопат сделал для дискредитации католицизма больше , чем все педофильские скандалы начала века всего за пару лет. Вы вообще видели, что он вытворяет?
– Монсеньор, при всем к вам уважении, не особо слежу религиозными новостями, хотя в современном мире, им стоит уделять побольше внимания. И последние заказчики у меня в-основном азиаты. Так что , нет, не видел, но понял вашу позицию, подробности его поведения я изучу после нашей встречи. С первым мне стало ясно, а как с вопросом о французах?
– Они не хотят его убирать. Он им выгоден, к тому же «Алкатель» подписал с ним концессионный договор на редкоземельные металлы.
– Хм, но он же не представляет официальную власть Либерии.
– Кто контролирует треть страны уже несколько лет, тот вполне может стать стороной договора.
– И с этим разобрались.
– Мне нужен вертолетоносец, команда проводников и опытный «погонщик».
– С кораблем вы по адресу, - Белов специализировался на охране морских перевозок и имел в распоряжении несколько не очень новых, но вполне боеспособных кораблей различного класса.
– с проводниками решаемо, а вот с операторами для зомби сложнее,
– Нет, - запротестовал Николо, -нет, конечно. Мы продолжаем осуждать использование зомби, а оператор нужен, чтобы добраться до Адди.
– Вы попросили вертолетоносец, и я полагаю, что операция будет выглядеть в виде высадки команды в расположении этого субъекта?
– Не совсем. Наши французские друзья успели снабдить его первоклассной системой ПВО, которая эффективна не только против беспилотников, но и вполне справится с машинами тяжелого класса, так что высадка будет на границе действия систем ПВО. А там по данным нашего департамента, он устроил живой щит из двадцати четырех тысяч зомби.
– Это же колоссальные деньги!
– воскликнул Белов с явным удивлением.
– Одного препарата на 300 миллионов примерно.
– Богатые залежи редкоземельных металлов покрывают все это безумие. Увы, он безумен, но не глуп. Так что оператор понадобится, чтобы расчистить коридор для группы. Зомби хоть и много, но они распределены по периметру, так что «погонщик» справится.
– Не проще ли тогда просто пробить коридор обычным стрелковым оружием?
– Мистер Белов, эти бедолаги оказались в з-состоянии не по своей воле, а отнимать их жизни грешно. Мы хотим минимизировать сопутствующий ущерб. Лишние грехи нам ни к чему.
– Какое человеколюбие, просто восхитительно, - Николо пропустил мимо ушей и этот выпад:
– Имей мы возможность, то постарались бы вернуть их всех к нормальной жизни, но, увы, наши ресурсы ограничены.
– Я правильно понимаю, монсеньор, что все люди, задействованные в операции не должны иметь гражданства ЕС и не принадлежать к вашей Церкви?
– Именно поэтому я здесь, мистер Белов. Иначе мы бы просто зафрахтовали ваш корабль и без личной встречи.
– Монсеньор, я еще даже не начал прикидывать смету, но сумма, которую я запрошу за свои услуги, может показаться вам несколько неприличной.
– Мы готовы понести расходы.
– А этот Адди вам сильно не по нутру, - с улыбкой отметил русский.
– Это очень Плохой Парень, - ответил Николо.
– Ну, если даже вы так о нем отзываетесь, то, значит, он и впрямь ужасен.
Николо поддевка по поводу его морали не особо тронула, но он тоже улыбнулся:
– Адди начинал, как простой миссионер, он прошел обучение в Римской семинарии, был прилежным учеником и ответственным послушником, вернулся с миссией нести Слово Божие на свою родину. Поначалу все шло хорошо: он отличный оратор, умеет убеждать речами, к тому же был знаком с местными особенностями, но потом что-то заставило его объявить себя Возрожденным Христом, и началось форменное безумие: язычники и магометане, кто отказывался принять нашу веру, сперва расстреливались, затем он перешел к отрубанию голов, а чуть позже построил Аллею Распятых Грешников — участок дороги, вдоль которого по обеим сторонам установлены почти шестьсот крестов, на которых распинают несчастных иноверцев. И они не пустуют. При этом он продолжает утверждать, что его поддерживает Папа и Ватикан. Не самое лучшее для репутации нашей Церкви. Все эти безумства, конечно, уже задокументированы и выложены на стримминговых площадках, так что при желании сможете ознакомиться. Мы больше не намерены терпеть такого дискредитирующего нас поведения, поэтому принято решение нейтрализовать его.