Барабаны зомби
Шрифт:
– Нет, насколько мне известно.
– Имена? – спросил старший коп.
– Девицу зовут Алисия Нельсон. Парень – китаец или что-то в этом роде. Ли-Шуй или как там его.
– В музее имеются какие-нибудь документы на них? – продолжал спрашивать коп.
– Не думаю. Они приходили с доктором Бартлсби.
– Вы давно знакомы с доктором?
– Месяца два, – ответил охранник. – Он не в штате музея – как приходящий профессор он занимался детальным изучением одной из выездных экспозиций. Сейчас, кстати, ее упаковали для очередной выставки. Ее должны были увезти через несколько дней.
– Что за экспозиция? – поинтересовался
– Одна из выставок, связанных с коренным населением континента, – сказал охранник. – Каокианские артефакты.
– Ка… чего? – поперхнулся старший коп.
– Каокианские, – терпеливо повторил охранник. – Это такое индейское племя, обитавшее в долине Миссисипи семь или восемь, кажется, столетий назад.
– А эти ваши артефакты, они ценные? – спросил младший коп, продолжая записывать.
– Это как посмотреть, – сказал охранник. – Если они и имеют ценность, так только научную. Глиняные черепки, старая утварь, каменные орудия, такие штуки. Их не так трудно уничтожить.
– Люди всякие странные поступки совершают, – заметил младший коп, так и не отрываясь от своего блокнота.
– Вам виднее, – кивнул пожилой охранник. – Послушайте, приятели, музею желательно вернуться в нормальный режим работы как можно быстрее. Уже несколько часов прошло. Можем мы, наконец, вынести труп?
– Прошу прощения, сэр, – покачал головой старший коп. – Нет, пока детективы не завершат осмотр места происшествия.
– И сколько это еще займет времени? – спросил охранник.
На поясе у старшего копа щелкнула рация, и он поднес ее к уху.
– Сэр, – обратился он к шефу музейной охраны после короткого разговора по рации. – Тело сейчас вынесут. Но криминалистам потребуется еще пара часов для осмотра.
– Почему так долго? – удивился охранник.
Тот пожал плечами.
– До тех пор, боюсь, нам придется закрыть проход через зал, в котором это произошло.
– Но там, дальше по коридору, полдюжины кабинетов музейного руководства, – пытался протестовать охранник.
– Уверен, что они закончат работу по возможности быстро, сэр, – заверил его коп – правда, тоном, отбивавшим охоту спорить.
– Хоть скажите моему боссу, что я честно старался, – вздохнул охранник. – Сходите со мной объяснить ему лично?
– С радостью, – отозвался коп с вымученной улыбкой. – Валяйте, ведите, – оба копа и старший охранник ушли куда-то вглубь здания – должно быть, к директору или кому-нибудь в этом роде, кого перспектива закрытия зала, в котором произошло преступление, явно радовала очень мало.
Я задумчиво пожевал губу. У меня не возникало ни малейших сомнений в том, что убийство, о котором говорили копы, и мое пятно остаточной магии как-то связаны друг с другом. Однако, если пятно располагалось на месте убийства, доступ к нему тоже могли закрыть. Криминалисты могут работать на месте в поисках улик несколько часов, даже дней.
Из этого следовало, что если я хотел попасть на это место, мне нужно было действовать немедленно. Судя по тому, что говорили копы, криминалисты еще не прибыли. Выносить тело предстояло парням из новой городской службы, созданной специально для перевозки покойников в пределах города – в пользу этого предположения говорила машина «скорой помощи» у входа. Копы ушли с начальником охраны, а это означало, что на месте преступления остаются максимум детектив и один коп. Возможно, мне удалось бы подобраться достаточно близко, чтобы высмотреть
Мне хватило пары секунд на то, чтобы принять решение. Стоило шефу охраны скрыться из вида, как я нырнул в ничем не примечательную служебную дверь, сбежал по лестничному пролету и оказался в казенного вида коридоре, явно предназначенном не для посетителей музея, но исключительно для его сотрудников. Я миновал небольшую нишу с холодильником и столиком, на котором стояла кофеварка. Я налил себе чашку кофе, взял газету и блокнот на пружине, которые кто-то оставил на столе. Нагрузившись всем этим добром, я постарался изобразить из себя научного сотрудника, со скучающим видом идущего в свой кабинет. Пока я даже представления не имел, куда направляюсь, однако старался выглядеть целеустремленно, а сам тем временем напрягал все свои чувства в попытке уловить остатки темной энергии.
Так я шел, сворачивая на каждом пересечении коридоров налево. Пару раз я попадал в тупик, и мне приходилось возвращаться, каждый раз стараясь не потерять ориентации. Сплетение коридоров и туннелей под музеем запросто заглотило бы небольшую армию и не подавилось бы, а я не мог позволить себе роскоши заблудиться.
Мне потребовалось минут пятнадцать, чтобы найти его. Один из коридоров перегораживала натянутая поперек бело-красная полицейская лента, и я поднырнул под нее. Не успел я сделать и пары шагов, как ощутил уже знакомый леденящий холод. Я нашел свое пятно некромантской энергии, и в самом центре его находилось место убийства. Я услышал шаги, скользнул в сторону и не шевелился, пока мимо меня проходило двое полицейских в штатском, вполголоса споривших о том, как быстрее выбраться из этого чертова места на свежий воздух, чтобы перекурить. Настроение у обоих после возни с трупом и местом преступления, похоже, было не из лучших.
– Роулинз, – буркнул один из них в рацию. – Где ты, черт тебя подери?
– Общаюсь с местным начальством, – послышался ответ. Я узнал голос старшего копа, чернокожего.
– Ты скоро сможешь спуститься на место?
– Дайте мне еще несколько минут.
– Чтоб его, – буркнул второй детектив. – Ублюдок нарочно тянет резину.
Второй, с рацией, кивнул.
– Угу. Я на дежурстве со вчерашнего полудня. Ну и ладно, все равно мы почти кончили уже. А он, дай Бог, через пять минут соблаговолит свою задницу дотащить сюда.
Второй кивнул, и они скрылись в направлении лестницы.
Я двинулся дальше по коридору. По обе стороны тянулись двери кабинетов – все запертые. Только одна дверь в дальнем конце коридора была открыта, и свет в кабинете горел. В моем распоряжении имелось всего несколько минут, и если я хотел узнать что-то, я должен был действовать немедленно. Я шагнул вперед.
Тело могли уже и унести, но запах смерти ударил мне в ноздри еще за пару ярдов от двери. Этот запах трудно описать. Его трудно выделить, он ощущается как дополнение к другим запахам. В воздухе стоял густой запах крови, к которому примешивалась легкая вонь испражнений. Что-то еще примешивалось к ним – запах плесени (вполне естественный для подвального помещения) и чего-то пряного… возможно, каких-то благовоний. Запах смерти смешивался с ними со всеми – резкий, напрягающий нервы, что-то среднее между горелой плотью и дешевым моющим средством на нашатырной основе. Желудок мой неприятно дернулся, и нарастающее ощущение темной энергии тоже мало успокаивало его.