Барабаны зомби

Батчер Джим

Капюшон кивнул, подтверждая мои догадки.

– Впрочем, мне трудно поверить вашему рассказу. Если бы Собиратель Трупов и впрямь отобрал у вас книгу, он наверняка убил бы вас.

– Не могу сказать, чтобы он не пытался, – буркнул я, кивнув в сторону больной ноги. – Однако он был слишком самоуверен, а мне немного повезло. Книгу он забрал, но мне удалось уйти.

Она помолчала, обдумывая это.

– Вы говорите правду, – произнесла она наконец.

– Я неважно умею врать. Для этого требуется воображение. И умение

не путаться в собственной лжи.

Кумори кивнула.

– Тогда позвольте мне сделать вам предложение.

– Присоединиться к вам или умереть? – предположил я.

Она негромко выдохнула через нос.

– Вряд ли. Коул питает к вам некоторое уважение, но считает вас слишком незрелым для того, чтобы подобный альянс имел смысл.

– Ага, – улыбнулся я. – Тогда, значит, второе предложение из тех, что мне обычно дают на выбор. Уйти, и тогда вы меня не убьете.

– Что-то вроде этого, – согласилась Кумори. – Вы плохо представляете себе, что здесь происходит. Ваше незнание опаснее, чем вам кажется, и ваше дальнейшее вмешательство в события может иметь катастрофические последствия.

– И что бы вы предложили мне сделать? – поинтересовался я.

– Уйти со сцены, – сказала она.

– Или что?

– Или вы пожалеете об этом, – ответила она. – Это не угроза. Это всего лишь констатация факта. Я уже сказала, Коул относится к вам не без уважения, но и он не сможет защитить вас или хотя бы обращаться с вами с осторожностью, если вы и дальше будете вмешиваться. И если вы встанете у него на пути, он убьет вас. Он бы предпочел, чтобы вы остались в стороне от происходящего.

– Надо же. Какой он, право, альтруист, – я тряхнул головой. – Если он меня убьет, ему придется иметь дело с моим смертным проклятием.

– К смертным проклятиям ему не привыкать, – возразила Кумори. – На нем их не одно, и не два. Я бы посоветовала вам не вмешиваться.

– Я не могу сделать этого, – сказал я. – Мне известно, что вы, ребята, делаете. Мне известно про Темносияние. И мне известно, зачем вам это нужно.

– И?

– И я не могу позволить, чтобы это случилось, – ответил я. – Страховка в Чикаго и так дороже некуда, так что меньше всего нам здесь нужно, чтобы какое-то новое божество пустило псу под хвост всю торговлю недвижимостью.

– Наши цели не так и расходятся, – заметила Кумори. – Гривейн и Собиратель Трупов – безумцы. Им необходимо помешать.

– Насколько я успел разглядеть старину Коула, ему до Хэппи Мила тоже не хватает всего полпакетика фри.

– И что вы сделаете? – спросила Кумори. – Не дадите им пожать плодов Темносияния? Заберете всю эту власть себе?

– Я хочу одного, – сказал я. – Гарантировать, чтобы ее не получил никто. И мне, в общем-то, все равно, как я этого добьюсь.

– Правда? – удивилась она.

Я кивнул.

– А теперь я сделаю

предложение вам.

Это явно застало ее врасплох.

– Очень хорошо.

– Спрыгните за борт, – произнес я. – Оставьте Коула и эту зондеркомманду психов разбираться друг с другом. Дайте мне информацию, необходимую, чтобы остановить их.

– Он убьет меня, не пройдет и дня, – возразила она.

– Нет, – покачал головой я. – Я отведу вас в Белый Совет. Я помещу вас под его покровительство.

Она смотрела на меня из-под капюшона, не произнося ни слова.

– Послушайте, Кумори, вы прямо головоломка какая-то, – заметил я. – А все потому, что вы якшаетесь с этими некромантами. Вообще-то, готов биться об заклад, вы и сами не промах по части некромантии. Но позавчера вы сошли со своего пути, чтобы спасти чужую жизнь, и это как-то плохо укладывается в психологический портрет.

– Правда? – спросила она.

– Угу. Они ведь убийцы. Мастера своего дела, и все равно не более, чем убийцы. Ради того, чтобы помочь кому-либо другому, они головы не повернут. А вы потратили время и усилия, которые сейчас вам дороги, на то, чтобы помочь незнакомому вам человеку. Из этого следует, что вы не такие, как они.

Она помолчала еще немного.

– А вам известно, зачем Коул занялся некромантией? И почему я помогаю ему?

– Нет.

– Потому, что некромантия черпает силы из смерти, так же как магия черпает силы из жизни. И если магию можно извратить и нацелить на разрушение и насилие, то и некромантию можно обратить на борьбу с ее источником. Смерть можно отогнать – именно это я проделала для того раненого. Жизни можно служить с помощью темных сил – главное, чтобы воля оставалась сильна, а цели ясны.

– Гм, – хмыкнул я. – Вы связались с самыми темными и растлевающими, лишающими рассудка силами во вселенной, чтобы помогать смертельно раненым ожить?

Она вдруг рубанула рукой воздух.

– Нет. Да нет же, глупец. Разве вы не видите, какие это открывает перспективы? Мы же сможем положить конец самой смерти.

– Э… Конец смерти?

– Вы умрете, – пояснила она. – Я умру. Коул умрет. Все, кто ходит сейчас по этой старой, усталой планете, знают один непреложный факт. Их жизнь рано или поздно закончится. Ваша. Моя. Всех.

– Угу, – кивнул я. – Потому нас и называют «смертными». Из-за нашей смертности.

– Зачем? – спросила она.

– Что – «зачем»?

– Зачем? – повторила она. – Зачем нам умирать?

– Затем, что так все устроено, – ответил я.

– Но зачем все так устроено? – не сдавалась она. – Почему мы должны жить с болью ожидания смерти? Зачем нам разлучаться? Зачем всем на земле правят эти злость, и горечь утраты, и жажда мести? Что, если мы можем изменить это?

– Изменить это? – переспросил я, не скрывая скептицизма. – Изменить смерть?