Барбара Радзивилл (сборник)

Татаринов Юрий Аркадьевич

В этой скрытой борьбе прошел почти час. Все это время бравый драгун вынужден был томиться в Рыцарском зале. Сначала усача увлекло рассматривание оружия и доспехов, развешанных по стенам, поэтому он не следил за временем. На стенах сверкали латы, турецкие панцири, кольчуги с золочеными пряжками, польские и турецкие шлемы, висели щиты, копья, восточные джириды, сабли, кинжалы, ятаганы. Особенно понравился драгуну увесистый кончар – тяжелый меч, бывший в те времена на вооружении в литовской армии. Пан Лаудруп интереса ради даже снял его и сделал несколько взмахов. Заинтересовал его и необычно крупных размеров

арбалет – такое оружие применяли в охоте на крупного зверя.

Но потом ему все надоело. Он приблизился к окну и вдруг увидел панну Барбару. Та разговаривала с каким-то паном в пестром кунтуше. Лицо драгуна покраснело от закипающего гнева. Пан Лаудруп прищурил глаза, рука его невольно потянулась к эфесу рапиры. Его взгляд был взглядом коршуна, заметившего добычу.

– Сейчас я сделаю из этого хлыща гигантскую отбивную, – мрачно процедил вояка и так круто повернулся на месте, что звякнули сразу все металлические предметы на его теле – от шпор до литого надгрудника.

Гнев вытеснил в нем все мысли и чувства. Драгун даже позабыл о цели своего визита. Он решительно направился к выходу. Передвигаясь, он в ярости толкал все, что попадалось на пути: как перышко, было перевернуто громадное кресло, куда недавно усадил его услужливый Анисим, со стены была сорвана и брошена в угол увесистая турецкая пика… Выйдя из зала, драгун прошел по коридору и громко застучал каблуками по мраморным ступеням парадной лестницы. Опасаясь, что панночка может задержать его, он спрятался во дворе в кустах сирени. Тем временем панна Барбара, наконец распрощавшись с гостем, двинулась обратно в дом. Как только дверь за ней закрылась, драгун вышел из «укрытия» и бегом устремился к воротам…

Спустя четверть часа в усадьбу Радзивиллов принесли неприятное известие: в небольшом скверике напротив ворот усадьбы какой-то военный убил пана Поведайло… А уже через час, после того как увезли тело, к Радзивиллам прибыли родственники убитого и, не застав хозяина, поспешили объявить его своим «врагом»…

Поздно вечером вернулся пан Анджей. Зайдя в дом, он тут же проследовал в покои дочери. По тому, как дрожали его руки, и особенно по бледности его лица Барбара поняла, что разговор будет не из приятных.

Переступив порог спальни, отец грозно спросил ее:

– Пан Якоб был у нас сегодня? Басенька почувствовала, как от страха у нее похолодела спина. Редко видела она своего отца таким раздраженным. Сначала она кивнула, потом, боясь своего ответа, едва выдохнула:

– Был.

– Он приходил к тебе?

– Ко мне.

– Куда он направился после встречи с тобой?

Панночка сжала в кулаке нагрудный крестик и ответила:

– Бог свидетель, папенька, не знаю. Все было так мирно. Я сама проводила его до ворот… Пан Анджей гневно перебил ее:

– Убит человек, который за минуту до этого был твоим гостем! Понимаешь ли ты, какую беду накликала на меня и на всю нашу семью?!

– Но чем же я виновата?

– Кто этот драгун, которого схватили? Зачем он заходил к нам?

– Клянусь честью матери-девы, я не знаю его, и ни разу не видела…

– Не лги! С каких это пор ты начала лгать своему родителю?! – не в состоянии сдержать себя, пан Анджей подступил к дочери и, схватив ее за руки выше локтей, тряхнул. – Я прикажу посадить тебя на хлеб и воду в холодный

склеп!

Барбара заплакала.

– Папенька, милый, я говорю правду, – тихо ответила она.

Пан Анджей едва ли услышал ее – он был во власти гнева. Оттолкнув дочь, отец повернулся и начал мерить шагами комнату.

– Какой скандал, какой позор, какой стыд! – при этом говорил он. – Я думал, что провалюсь сквозь землю! В городе только об этом убийстве и говорят! И все тычут на меня пальцем. Сам великий князь заинтересовался происшествием. Еще бы! Убит один из его придворных!.. А все потому, что ты водишься со всяким отребьем, всякими самозванцами вроде этого Таннера! Сколько я повторял: бедняк тебе не чета! Кто разрешил тебе встречаться с этим поганцем в саду моего брата?! Запомни, когда-нибудь я поймаю наглеца и проучу!.. Пора, пора мне тебя приструнить. Слишком ты волю почувствовала. Все, довольно! Отныне я запрещаю тебе принимать без моего ведома кого бы то ни было, хоть бы то была делегация святых!..

Поздно вечером, когда панна Барбара уже лежала в постели, в ее спальню вошел Анисим. Кажется, досталось от пана и ему. Вид у старика был такой, будто его только что оттаскали за волосы. Поставив свечу на стол, старик присел на коврик перед кроватью своей госпожи и, покрутив головой, уныло сказал, глядя куда-то в угол:

– Дела… Уж как мы с вами, матушка, старались, как старались! Эх!..

– И кто это был? Хоть бы глазком на него глянуть, – всхлипывая, отозвалась Барбара. Она уже выплакалась, но обида продолжала мучить ее. – Нехристь какой-то. Сбежал да еще и человека на тот свет отправил.

– Есть такой тип людей, – уверенно заметил гайдук. – Им что муху убить, что человека – все едино. Хуже того, у них сие как потребность. Звери!

Оба задумались. Панночка, пытаясь представить себе убийцу, вздрогнула и сейчас же трижды перекрестилась: «Свят, свят, свят».

– А я вот о чем хочу сказать, – вырываясь из плена горьких размышлений, сказал старик. – Тот первый, что приходил сегодня, упокой Господи его душу, был с такой знатной саблей! Я даже подумал: «Должно, рубака знатный!» Драгун же был с обыкновенной рапирой. И вот на тебе, диво: рапира одолела саблю! Наши служивые ходили смотреть. Поединок длился всего две минуты. Драгун прихватил красавца, как какого-нибудь червяка, поднял его на рапире и бросил ему в лицо: «Вот тебе панна, будешь знать, как хаживать к ней!» Пан Поведайло услышал сей грозный рык и тут же отдал Богу душу. Смерть его была скорой, легкой. Не зря говорят: невинный умирает легко. Отправь, Господи, его душу прямиком в рай.

Анисим притих, посмотрел на госпожу, надеясь услышать ее мнение. Но панна Барбара только вздохнула. Тогда он продолжил:

– Дело, очевидно, не в оружии. Будь у другого хоть дубинка вместо сабли, он все равно не позволит себя одолеть. Нет, дело в другом. Кажется, этот драгун действительно храбрец. Неспроста прошел слух, будто его величество вместо казни собирается отослать задиру обратно на границу с русскими. Там таким матерым самое место.

В этот вечер старый гайдук оставался с панной Барбарой до тех пор, пока она не заснула. Когда это наконец случилось, он, желая спящей спокойной ночи, перекрестил ее своим перстом – по-русски – и для пущей надежности прошептал короткую молитву…