Бархатные горы

Деверо Джуд

Роджер рывком откинул засов с двери комнаты Мэри. Лунный свет струился в окно, и у кровати горела единственная свеча.

— Кто это? — со страхом прошептала Мэри, садясь в постели.

Роджер споткнулся, и стул с грохотом ударился о стену.

— Чатворт, — проворчал Роджер. — Один из твоих тюремщиков.

Он подступил к кровати, оглядывая женщину. Ее длинные каштановые волосы были заплетены в косу. Перепуганные глаза широко открыты.

— Лорд Роджер, я…

— Что именно? — усмехнулся он. — Или не собираешься пускать меня в свою постельку?

Чем один Чатворт хуже другого? Я могу освободить тебя точно так же, как Брайан. Ну-ка посмотрим, чем соблазнился мой братец!

С этими словами он схватил край одеяла, который Мэри прижимала к груди, и потянул на себя. И затуманенным винными парами взглядом уставился на скромную полотняную сорочку. Большинство женщин спали раздетыми, а эта, шлюха из шлюх, обрядилась в сорочку! По какой-то причине это еще больше обозлило Роджера. Он вцепился в воротник сорочки и оторвал его, после чего располосовал всю сорочку. Он не видел ее тела. Не слышал жалобных криков. В ушах звучали слова Брайана, повторявшего, что он покинет родной дом ради этой женщины. Он покажет Брайану, что эта грязная потаскуха не стоит привязанности его дорогого младшего брата!

Окончательно обезумев, Роджер упал на пухлое, мягкое, не знавшее мужчины тело. Он едва успел спустить шоссы, чтобы довершить затеянное. Она так крепко стиснула ноги, что пришлось силой разводить их. Вопли стихли, превратившись в полные ужаса мольбы. Бедняжка была напряжена и неподатлива, как слиток стали.

Он не получил наслаждения, насилуя ее. Она была сухой и зажатой, и Роджеру пришлось силой вонзаться в нее, чтобы лишить невинности.

Вино и пережитые эмоции в два счета истощили его. Он откатился от нее, рухнул на постель и закрыл глаза. Последней мыслью было, что теперь Брайан не покинет его и следующее Рождество он, Брайан и Элизабет, как всегда, проведут вместе.

Мэри лежала неподвижно, чувствуя себя нечистой, грязной, погубленной навеки. А братья? Как она посмотрит им в глаза после того, как стала той, кем Роджер обзывал ее снова и снова? Шлюха! И Брайан никогда больше не заговорит с ней. Не сыграет на лютне!

Наконец она очень спокойно поднялась с постели, не обращая внимания на боль во всем теле и кровь на бедрах, и осторожно натянула свое единственное платье, простое, из темно-синей шерсти, сшитое для нее сестрами. В последний раз оглядела комнату и подошла к окну.

Холодный ночной ветер ударил в лицо, и она глубоко вдохнула. Подняла глаза к небу. Господь не простит ее поступок, но и она не простит себя за все, что произошло.

— Прощайте, братья, — прошептала она ветру. — Прощай, мой Брайан.

Мэри перекрестилась, сложила руки на груди и прыгнула на острые камни двора.

Животные почувствовали что-то неладное гораздо раньше, чем люди. Собаки завыли, лошади стали ржать и неспокойно переминаться в стойлах.

Брайан, расстроенный, не в силах заснуть, накинул халат и вышел из дома.

— Что там? — спросил он пробегавшего мимо конюха.

— Какая-то женщина

выбросилась из окна. Нужно найти лорда Роджера.

Сердце Брайана замерло. Должно быть, это одна из пленниц! Господи, хоть бы это оказалась та женщина, Бронуин, которую он в глаза не видел! Но в глубине души он уже знал имя самоубийцы.

Брайан осторожно пробрался сквозь толпу слуг к тому месту, где лежало тело, и отшатнулся, увидев Мэри.

— Ее снасильничали, — тихо заметила одна из служанок, — взгляните, у нее бедра в крови.

— Совсем как когда был жив лорд Эдмунд. А я-то думал, младший будет получше.

— Убирайтесь! — завопил Брайан. Его вдруг затошнило. Как они смеют смотреть на его возлюбленную да еще говорить всякие гадости! — Вы меня слышите? Проваливайте!

Слуги не привыкли получать приказы от Брайана, но властный тон мигом их усмирил. Все быстро разбежались по темным углам, исподтишка глазея оттуда на нового Брайана и труп незнакомой женщины.

Брайан осторожно одернул платье Мэри, выпрямил шею, согнутую под неестественным углом, и хотел было отнести ее в дом, но не хватило сил. Но даже слабость, казалось, подогревала растущий в нем гнев. Слуги посчитали, что ее изнасиловал Роджер, но такого просто не могло быть. Значит, один из стражников.

Встав, он принялся изобретать пытки для негодяя, словно это помогло бы вернуть Мэри. И как в трансе побрел наверх, в комнату Мэри. Стражники пытались задержать его, но отступали при виде лица Брайана. Он распахнул дверь спальни Мэри. Подступил к кровати и долго смотрел на спящего мертвецким сном, громко храпевшего Роджера. Казалось, в голове Брайана не осталось ни единой мысли. Его обуревали только чувства, и он рос и креп с каждой минутой.

Словно во сне, он повернулся, взял кувшин с холодной водой со стола и выплеснул на голову Роджера. Тот застонал и открыл глаза.

— Брайан, — пьяно пробормотал он с легкой улыбкой. — Я видел тебя во сне.

— Вставай, — убийственным тоном велел Брайан.

Роджер насторожился. Опытный воин, он знал, как владеть своими чувствами, когда ощущал опасность.

— Что случилось? Это Элизабет… — начал он, но осекся, сообразив, где находится. — Где эта мерзавка Монтгомери?

Лицо Брайана окаменело.

— Лежит мертвая на камнях внизу.

Роджер скривил губы:

— Я хотел доказать тебе, что она шлюха. Хотел доказать…

Брайан негромко оборвал его:

— Где жена Стивена Монтгомери?

— Брайан, послушай же меня, — взмолился Роджер.

— Послушать? А ты? Ты слушал крики Мэри? Я знаю, как она застенчива, и могу поклясться, что кричала она громко. Ты наслаждался ее страданиями?

— Брайан…

— Прекрати! Это наш последний разговор. Я немедленно иду искать вторую пленницу, и мы уедем отсюда. И клянусь, если ты посмеешь показаться мне на глаза, я тебя убью!

Роджер упал на кровать, тупо глядя вслед Брайану. Потом перевел взгляд на кровавое пятно на простыне и подумал о мертвой женщине внизу. Что он наделал?!