Бархатный Элвис
Шрифт:
Крэш держал косяк перед лицом, наблюдая за тем, как дым поднимается вверх и выходит в окно, словно это было самое удивительное, что он когда-либо видел. «Сразу скажу для протокола, что это не похоже на то, чем бы я хотел заниматься в любой момент времени».
«Хорошо, мне тоже», — сказал я. «Деньги нам не достанутся, но если мы разыграем правильную карту, то, возможно, мы сможем выбраться из этого с сохранением жизни».
«Это сработает, остаться в живых определенно сработает».
«Ладно, — сказал я, — подожди».
Я набрал
«Это я», — сказал я ей. «Мне нужно, чтобы ты дала мне номер сотового Равидовича».
«Зачем мне это делать, Санни?»
«Потому что ты мне нужна», — сказал я. «Пожалуйста, это важно. У тебя не будет неприятностей, поверь мне».
Она вздохнула в трубку и ничего не сказала. Я прикинулся спокойным и стал ждать, позволяя тишине затянуться. Через несколько секунд она дала мне его номер.
Я поблагодарил ее, отключился, затем позвонил Равидовичу. «Сиди тихо, — сказал я Крэшу. «Позволь мне разобраться с этим».
«Равидович».
«Майки, привет, это Санни».
«Как, черт возьми, ты узнал этот номер?»
«Не волнуйся об этом, приятель, мне нужно сказать тебе кое-что важное».
«Я слушаю».
«Хорошо, слушай сюда». Я перешел к приложению «Голосовые заметки» и нажал кнопку «Воспроизвести».
Разговор начался, и хотя ветер то и дело заглушал наши голоса, все важное доносилось четко и ясно. Крэш несколько раз хихикнул, но в остальном вел себя прилично, пока все не закончилось.
«Ты все понял, засранец?» спросил я. «Ты прокололся, надо было прижать меня к стенке за телефон, придурок».
Я почти слышал, как он кипит.
«Майки, ты еще здесь?»
«Я здесь», — прорычал он.
«Отлично. Вот в чем дело. Мне нужно, чтобы ты отвалил. И я имею в виду «отвали», Майки. Далеко, до конца, полностью и навсегда. Если ты или твой психованный напарник сделаете что-нибудь еще, это будет доведено до сведения всех — от твоего начальства до прессы, от мафиози до Жабы. Я уже отправил файл по электронной почте на надежный и безопасный счет с инструкциями на случай, если со мной или Крэшем что-нибудь случится, так что вам двоим лучше молиться, чтобы мы оставались здоровыми, как черти, в течение долгого времени. Ты понял, что я говорю, Клайд?»
Я услышал лишь тишину, но знал, что он все еще там.
«Мне нужен твой ответ, Майк. Я не собираюсь трахаться».
«Да», — сказал он, прочистив горло. «Отлично. Ты сука».
«Мне нужно услышать, как ты это скажешь».
«Пошел ты, Сонни».
"Нет, ебись , Майки, ебись долго и упорно и прямо в старую каку. А теперь скажи это».
«Ты уверен, что хочешь играть именно так? Потому что я говорю тебе прямо сейчас, ты…»
«Мне что, придется перевести тебя в режим ожидания, чтобы я мог немного поработать с электронной почтой?» сказал я. «Это то, что должно произойти?»
Опять молчание, а потом: «Я отваливаю», — наконец сказал он.
«Все путем».
«Да».
«Скажи это.»
«До конца».
«И навсегда».
Крэш сгорбился, стараясь не издать ни звука, но он так сильно смеялся, что это был лишь вопрос времени.
«И
«Хороший мальчик. Всегда рад, детектив, приятной вам ночи».
«Не беспокойся, сопляк. Ты снова облажаешься. Такие неудачники, как ты, всегда так делают. И когда это случится…»
«Ты ни черта не сделаешь, потому что вспомнишь, что у меня есть запись, где ты признаешься, какая ты куча дерьма», — сказал я. «Ладно, слушай, это было здорово, Майки, но мне пора бежать. Нужно сделать кое-что. Веди себя хорошо».
Я отключил связь, прежде чем он успел сказать что-то еще.
Крэш разразился хохотом. «Господи, это было лучшее, что когда-либо было!»
Я не мог не улыбнуться. «Мне было очень приятно, правда?»
«Затянись этим дерьмом еще раз», — сказал Крэш, протягивая мне косяк. «Ты легендарный ублюдок».
Я сделал еще одну затяжку, затем перевел машину в режим Drive и выехал на шоссе. «Давай вернемся в мотель, проверим Молли и решим, что, черт возьми, делать дальше».
«Я знаю, что это не самое главное в нашем списке дерьма, о котором стоит беспокоиться прямо сейчас, — сказал Крэш, — но не забывай, что мы должны забрать Адель, когда она придет с работы в два часа».
«Черт», — сказал я, взглянув на часы. «Мы не успеем».
«Что значит еще один разозленный на нас сегодня?» Крэш рассмеялся. «Бери номер, сука, выстраивайся справа!»
Крэш продолжал говорить, но я думал только о том, как, черт возьми, мы выберемся из этой передряги. Равидович и Дежарденс были вне игры, но сейчас они волновали нас меньше всего. Все, что я знал наверняка, — что бы ни произошло сегодня ночью, когда все закончится, если я останусь жив, я хочу быть в таком положении, чтобы не беспокоиться о том, что у кого-то из игроков что-то останется после меня.
В ближайшие часы должны были произойти плохие вещи. Без этого никак нельзя было обойтись. Существовала большая вероятность того, что я умру. Я знал достаточно, чтобы понять, что остаться в живых все равно маловероятно, и гарантий нет — их никогда не было, когда речь шла о таких вещах, — но если все получится и мы пройдем через боль, то будем дома. Если нет — мы будем мертвы.
Никакой середины.
К черту, подумал я, когда мы мчались к выезду из Хайанниса, в окно дул жаркий ночной ветер, а голова шла кругом от травки. Кому нужна золотая середина?
Глава 22
Правда, я убедил себя в том, что нам не нужна золотая середина, но, немного подумав, я убедился, что меньше всего нам нужно, чтобы кто-то другой желал нашей смерти, поэтому вместо того, чтобы вернуться в мотель и пересидеть там с Молли, я решил вернуться в «HEADLIGHTS» и подождать там. Если до прихода Адель с работы ничего не выяснится, мы будем ждать на парковке. Если же нам все-таки сообщат что-то, мы окажемся в центре города, но будем достаточно хорошо спрятаны среди других машин. Это казалось идеальным планом.