Барон Дубов 3
Шрифт:
После завтрака отправился в конюшни. Гнедого, как я и ожидал, пристроили в одно из пустых стойл. Лошадей в академии было не очень много, всего шесть, мой конь — седьмой. Я поймал конюшенного и нашёл в кармане ещё один крохотный камушек. Дал слуге и наказал, чтобы почистил коня и задал ему лучшего корма. Я вспомнил об обещании горячей кобылки для коня, но тут он и без меня, похоже, справился.
Гнедой шлёпал губами и ржал, заглядывая в соседнее стойло с белоснежной лошадью. Та тоже была крупнее обычных — мутантом в третьем поколении. Несколько недель назад помогла мне спасти
Здесь я надолго не задержался. Потрепал обоих по гривам и ушёл, чтобы не быть третьим лишним.
Во двор через открытые ворота въехала военная машина с пулемётом на крыше, за ней вереницей потянулись тёмно-зелёные автобусы. Остальные студенты возвращались из похода. Я вышел на улицу. У входа в здание академии стоял Пётр Васильевич, рядом с ним — ещё немного заспанная Оксана и низенький директор. Двери автобусов открылись, и повалила толпа. Тут же началась суматоха. Тех, кому не повезло получить ранение, сразу отправили в лазарет. Остальных собрали в кучу возле небольшой сцены. На неё взобрался директор.
— Дорогие студенты! — заговорил он. — Буду краток. Счастлив видеть вас всех вернувшимися из этого опасного приключения почти целыми и невредимыми. Вы много пережили, поэтому сегодняшние четверг-пятницу я объявляю выходными днями! Отдыхайте и набирайтесь сил перед новой учебной неделей!
Объявление директора студенты встретили одобрительным гулом. Никого не прельщала необходимость сразу после ночного нападения идти на уроки. Скорее всего, два факультета в полном составе прогуляли бы занятия сегодня. И директор это понимал.
— Дубов! — Степан Степанович спустился со сцены и подошёл ко мне. Я стоял немного поодаль, а ученики начинали расходиться. Где-то там и мои вещи должны быть… — Рад видеть вас в полном здравии. От лица всей Пятигорской академии благодарю вас за сохранение жизней учеников. Утром прибыл гонец от Сергея Михайловича, он-то и рассказал всё о ваших подвигах. Помните, как-то я сказал вам, что вы можете стать новым героем? Похоже, всё к этому и идёт, хе-хе! А ещё я слышал, что ваша связь с Инсектом стала лучше. Это правда?
— Да, Степан Степаныч, — я не стал отпираться. — Двигаться в нём я пока не умею, но научился призывать щитовое корневище. Полезная штука в бою.
— Ага, и оружием неплохим разжились, — он осмотрел меня с ног до головы через большие очки. Выглядел я так себе. Грязная жилетка, штаны в соляных разводах, свалявшиеся и окровавленные волосы на груди. Хоть сейчас на доску почёта «Лучший ученик года» вешай. — Хороший молот, к нему приложил руку настоящий мастер.
— Верховный кузнец Гилленмора.
— Ого! А это… — его глаза остановились на рукояти пистолета, — это то, о чем я думаю? Револьвер Данилы Дуброва?
— Кстати, об этом…
Я рассказал ему о находке в утробе ледника. Этого он знать не мог. Рассказал, как наткнулись на тела, а затем как похоронили их. Достал из кармана на поясе найденный дневник и показал директору. Назвал ему имена погибших, которые вычитал на пожелтевших страницах.
— Прелюбопытнейшая история, — директор
Я не стал отпираться. Дел, конечно, у меня целая куча теперь. Но я смогу выделить несколько минут на письма. Директор прав, будет лучше, если родственники узнают о судьбе предков от человека, который воздал им последние почести. Не абы какие, но хоть что-то. К тому же то место я отметил на карте — если захотят, могут перезахоронить останки или поставить мемориал. Их дело уже.
— Кстати, насчёт Инсекта, господин Дубов, — обернулся, уже уходя, Степан Степанович. Его очки сверкнули на солнце. — За время похода, наверно, подзабыли, что такое тренировки с Сергеем Михайловичем? Рекомендую их возобновить. У меня есть пара идей по поводу вашего развития. Обсужу это с вашим наставником, когда он вернётся.
Я пожал плечами. Про возможности своего Инсекта я знал крайне мало. Да мне и того, что уже умею, хватало.
— Эй, муженёк! — услышал я голос Агнес.
Вереница автобусов примостилась слева от ворот в сотне метров от меня, земля возле них была уже основательно вытоптана. Багаж раздали ещё не весь, так что часть студентов и их слуг ещё копошилась возле машин. На одной из больших куч поверх козлиной шкуры сидела гоблинша и весело болтала ногами. Очки на её макушке блестели на солнце. Она махала мне рукой.
Интересно, она понимает, что мне жена пока ни к чему? Во-первых, опасно, во-вторых, габариты у нас очень уж разные, а в-третьих я ещё не вернул себе земли. Хотя… что-то мне подсказывало, что она прекрасно это понимала. Просто ей нравилась эта шутка, а я и не против.
Я подошёл к гоблинше. Кучей вещей оказались, в общем-то, мои вещи. Я увидел холодильник, подаренный Мортоном, и другую добычу, которую заполучил за время похода. Разгребать это всё и разгребать.
— Ничего себе улов, Коля! — похлопала Агнес по шкуре. — Тут же целое состояние! Да ещё и того Плотоядного козла завалил. Не думал начать карьеру охотника или истребителя чудовищ?
Я хохотнул.
— Нет уж. Но как подработка вполне сойдёт.
Вдруг от ближайшего автобуса послышалось кряхтение, и в поле моего зрения вплыла Вероника. Пыхтя, она тащила большой мешок. А из того как раз торчали рога козла. Ценная добыча. Но какого чёрта она её тащит?!
— Ты с ума сошла? — прикрикнул я и отобрал у неё мешок. Бросил его в кучу. — Я сам в состоянии тащить свои вещи. А тебе ни к чему носить тяжести. У тебя из-за объёмной груди и так спина болит наверняка…
— Господину не нравится моя грудь? — тут же поникла девушка. И надула губы. А потом упала на колени и громко заревела: — Господину моя грудь не нрави-и-ится-а-а!