Баронесса. Эхо забытой цивилизации
Шрифт:
Я поднялась почти сразу. Услышала ещё один взрыв и подумала, что лошадь, с которой я упала, могла наступить на мину.
А это значит… что Яра…
Голова кружилась и перед глазами все плыло, когда я заметила большое тяжёлое высохшее бревно, сбившее меня с лошади. Я прикоснулась к голове и поняла что мое лицо и лоб сильно исцарапаны.
— Корица! — закричала я и услышала отдалённое ржание.
Корица? Она жива не смотря на взрыв?
— Ургова идиотка, — прошептала я, поспешно направляясь к звуку,
Корица стояла рядом с упавшим деревом, дрожа и беспокойно двигая ушами, но была в порядке. Она даже позволила мне подойти к ней. Дрожащей рукой я потянулась к пульсу Яры.
И от облегчения истерично рассмеялась.
Она ещё жива.
Едва.
Но мы были совсем близко.
— Идентификация начата. Пожалуйста, оставайтесь на месте для проверки доступа, — услышала я бесполый голос, оказавшись у двери. Синее поле, исходящее из маленького отверстия в двери, начало сканировать нас. На Корицу я больше не осмелилась садиться — слишком устала и не доверяла себе после взрыва.
Проверка доступа заняла некоторое время, и я осматривалась, пока ждала. Двери убежища напоминали те, за которыми я пряталась от семьи мужа возле Арлайна.
Вокруг простирались болота, чередующиеся с пустыми солёными участками, но высоких деревьев почти не было. А вдалеке, на самом горизонте…
Крыши?
— Проверка генетического кода завершена, — произнес голос из двери, и массивные металлические створки начали раздвигаться.
Открылись они не полностью — механизм заглох почти сразу, но щели было достаточно, чтобы я могла туда пролезть. Значит, мне придётся нести Яру на себе и оставить Корицу здесь.
Я думала, что у меня почти не осталось сил, но отчаяние и адреналин помогали. Яра весила больше меня, но я закинула её руку себе на плечо и потащила по коридорам убежища, пока ее ноги скользили по полу.
Убежище оказалось небольшим — всего три комнаты и медицинский отсек, в самом конце. Все двери были открыты, и я сразу заметила заросшую медицинскую капсулу. Источника света не было, кроме того, что проникал через едва приоткрытые массивные двери.
Рядом с капсулой стоял пьедестал с отпечатком ладони — такой же, как и в другом убежище. Не теряя времени, я приложила руку.
Несколько секунд и всё тот же безэмоциональный голос, в этот раз исходивший от капсулы, объявил:
— Анализ завершён: множественные патологические изменения, включая генетические нарушения с метаболической дисфункцией и органной недостаточностью. Эндокринное расстройство, иммунодефицитное состояние с повышенной восприимчивостью к инфекциям и сниженной регенеративной способностью. Идентифицированы признаки когнитивной и моторной задержки, вероятно, генетического происхождения. Свежая черепно-мозговая травма и травма плечевого сустава.
Я в растерянности уставилась на пьедестал и медицинскую капсулу. Можно ли поместить туда Яру?
— Нажмите «подтвердить лечение», чтобы начать терапию с вероятностью успеха восемьдесят процентов, или «отменить», чтобы прервать процедуру. Нажмите «узнать больше», чтобы
Синего стола, как в другом убежище, не было, но я почти сразу поняла, что медицинская капсула говорила не о Яре, а обо мне. После нескольких минут напряжённых поисков я обнаружила на капсуле крошечный синий экран с незнакомыми мне словами.
От злости хотелось ударить по капсуле или по стене.
— Соберись, Тали, — я пребольно ущипнула себя за руку, чтобы не впадать в панику. Нужно сосредоточиться, не обращать внимания на то, что перед глазами все плыло и попытаться прочесть надписи.
Я знала, что некоторые слова пишутся не так, как звучат, но слово «отмена», скорее всего, должно начинаться с буквы «О», круглой, похожей на ноль.
— Процедура отменена, — произнесла капсула, и я выдохнула, радуясь, что выбрала правильную опцию. Теперь нужно поднести руку Яры к пьедесталу.
— Диагностика завершена: острое отравление аконитом, критическая респираторная недостаточность, последняя стадия системного паралича. Жизненные показатели в зоне терминального упадка. Вероятность успешной стабилизации: пятьдесят процентов. Для продолжения требуется подтверждение экстренной терапии.
Подтверждаю, ургов аппарат, подтверждаю!
Я с трудом загрузила Яру в капсулу — её тело было совсем непослушным. Но как только её туловище оказалось внутри, дело пошло быстрее — я по отдельности подняла её ноги, а после перевернула подругу. В процессе я несколько раз случайно ударила её о капсулу, но в тот момент об этом я не думала.
Извинюсь позднее.
«Подтвердить лечение» начинается с буквы П, как «перец», именно эту букву я и искала.
— Процедура активирована. Инициация экстренных протоколов. Начат мониторинг жизненных показателей в режиме реального времени.
Прозрачная крышка капсулы медленно закрылась. Я волновалась, что она заглохнет, как дверь убежища, но этого не произошло. Яра теперь была окружена синим светом, таким же, как сканирующее поле, а я, отойдя на несколько шагов, без сил сползла по стене.
Я поняла что меня трясет.
***
На небольшом экране медицинской капсулы мигала куча непонятных слов и цифр — видимо, это были те самые жизненные показатели. Внизу крупно высвечивалась цифра «семь», и я понятия не имела, что она означала. Лечение продлится семь часов? Семь дней? Судя по тому, что вторая цифра уменьшалась, речь шла о часах, по крайней мере, я на это надеялась, но это могли быть и другие показания.
Медицина считалась узкой специальностью, и на курсе «Выживание и формирование устойчивой общины» её почти не касались, за исключением первой помощи. Это делалось специально, чтобы недостаточно обученные люди не навредили ни себе, ни другим. Те базовые знания, что я получила, были достаточны лишь для того, чтобы понять — у Яры могли бы быть шансы с лекарствами из схрона, если бы я применила их в первые полчаса после отравления. Но к тому моменту, когда мы оказались в Синей Трясине, она уже была одной ногой в могиле.