Басё, Зроп, Проп и другие
Шрифт:
А тут пришёл Зроп. Он огляделся и сказал:
– Знаешь, чего-то не хватает…
На траве лежали листья – желтые, красные, коричневые, зеленые с подпалинами. А на белой кирпичной дорожке – ничего не было, и оттого она казалась посторонней.
– Я чистоту наводила, – сообщила Проп.
– Чистота – это гармония, – сказал Зроп.
Он взял охапку осенних листьев и разбросал их по чистой-пречистой дорожке.
– Ах! – восхитилась Проп. – Как красиво!
Она побежала домой, схватила кучу книг и отнесла её
Шаги по снегу
Проп встала рано утром. Ещё было темно, но эта темнота отличалась какой-то странной особенностью: она будто бы светлой была.
– Что-то случилось, – подумала Проп и посмотрела в окно.
Да, случилось! Выпал первый снег. Пушистым белым пледом он укрыл всё, что только можно. И тротуары с дорогами – тоже.
– Как же баба Муся из 62-й квартиры пойдёт сегодня в поликлинику? – испугалась Проп. – Она такая маленькая, что запросто в снег с головой уйдёт.
– Надо сделать тропинку, – подсказал Зроп. Он тоже рано встал, потому что в это утро наконец-то решил заняться бегом. Целый год, а может, даже три Зроп говорил: «Вот, завтра и побегу… Бег здоровье укрепляет». Но побежать он решил только сегодня, а тут – снег!
Проп и Зроп вышли во двор. Проп, как ступила в снег, так и провалилась в него.
– Ох, – сказала она, – трудно-то как идти!
– Тропинка всегда начинается с чьих-то первых шагов, – заметил Зроп. – А первому всегда трудно.
И он пошёл по снегу первым, а Проп – за ним.
Шли они, шли. Долго шли. Оглянулись: за ними тянулись две цепочки следов.
– Это никакая не тропинка! – сказала Проп.
– А пошли обратно! – предложил Зроп.
Шли они, шли. Оглянулись: уже почти похоже на тропинку, но всё же не тропинка.
– А сходим-ка опять вперёд! – сказала раскрасневшаяся Проп. Ей понравилось ходить по снегу, и Зропу – тоже понравилось. Бегать он не очень любил, а ходить – сколько угодно. Пока идёшь, много чего интересного заметишь: снегирь на ветке полыни, стайка воробьев греется на карнизе, собака Жулька откуда-то бежит, а черный кот Тимоха осторожно трогает лапкой снег. Когда бежишь, то можешь и мимо пробежать, ничего не заметить.
Шли они, шли. Оглянулись: а за ними баба Муся из 62-й квартиры бредёт. С метёлкой в руках!
Она специально взяла метёлку, чтобы путь себе расчищать. А тут – тропинка уже есть.
Бабе Мусе никогда ничто не нравилось. Вечно она бурчала: «Всё не так и не эдак!» И тут, конечно, тоже ворчала:
– Подумаешь! Тропинку они решили сделать. А она вон какая кривая вышла!
И метлой, значит, дорожку поправляет.
Не понравилось бабе Мусе, что не она первая была. Ей всю жизнь хотелось быть первой, а никак не получалось: первой ученицей в классе не она была, и первой красавицей в округе – тоже, и первой в очереди никогда не бывала;
– И будет! – подмигнул Зроп.
Он быстренько скатал ком снега, и Проп скатала тоже. Поставили два шара друг на друга, сверху – третий, маленький. Несколько лёгких движений – и вот уже стоит почти что готовый снеговик, только метлы ему не хватает, и совсем уж для полного антуража – шляпы.
А сами проп и Зроп взяли и испарились. Ну, не совсем чтоб насовсем. Из-за угла соседнего дома за бабой Мусей наблюдают.
А она подошла к почти что снеговику, подбоченилась и покачала головой:
– Ну, ничего-то не умеют нынче делать. Даже снеговика!
Баба Муся быстренько дала снеговику метлу, нашла поблизости старую кастрюлю и, как шляпу, напялила ему на голову. Потом немножко подумала, вздохнула и полезла в свой ридикюль. Там у неё морковка лежала. Обычно морковку она грызла вместо витаминов.
– Очаровательный курносик будет! – сказала баба Муся.
Снеговик и вправду получился замечательный.
– Наконец-то я первая! – обрадовалась баба Муся. – Сделала самого первого в этом году снеговика, вот!
И, радостная, пошла было в поликлинику. Шла, шла и повернула обратно. Потому что с удивлением обнаружила: не с чем ей идти туда – все болезни куда-то пропали.
А Зроп и Проп в тот день ещё по снеговику слепили.
Болячка
Прицепилась к Проп болячка, и стала она грустной, скуксилась вся, целыми днями в постели лежит, обставленная со всех сторон микстурами, и градусник под мышкой.
Чем больше Проп лекарств принимает, тем болячка крепче за неё цепляется. Ну ничего с этой врединой не сделаешь!
– Уж прямо и не знаем, что это за болячка такая, – разводят врачи руками. – Наверное, что-то новенькое. Надо взять её на опыты.
– Как же вы её без Проп возьмёте? – удивился Зроп.
– А вот вместе с Проп и возьмём!
Зроп не хотел, чтобы Проп из-за болячки брали на какие-то там опыты. Она ведь не собачка Павлова.
И решил Зроп сам болячку прогнать. Но чтобы это сделать, сначала надо её найти. И уцепиться, и вытащить на свет божий, и дать тумака, а там пусть бежит без оглядки.
Но что он ни делал, а болячка никак не находилась. Но зато как только Проп начинала измерять температуру, тут же о себе давала знать.
– Ага! – сказал Зроп сам себе. – Кажется, я узнал одну маленькую тайну болячки…
И забрал у Проп градусник.
Болячка посидела-посидела втихушку, подождала-подождала, но никто ни микстурами её не поит, ни градусником играться не даёт. «Что же это такое? – возмутилась она. – Забыла Проп про меня, что ли?»
И выглянула.
А Зроп тут же ухватил её за ушки, дал тумака и вон выгнал.