Басё, Зроп, Проп и другие
Шрифт:
Проп ничего не видела и не знала. Она в это время спала. А как глаза открыла, так сразу за микстурами потянулась. Болячка, между прочим, неподалёку притаилась, только и ждала, чтобы улучить момент и снова к Проп вернуться.
Но Зроп смёл микстуры в мешок и выбросил их. А потом взял и поцеловал Проп.
– Ах! – сказала она. – Какое вкусное лекарство!
И Зроп ещё раз поцеловал её. И еще. И ещё сто раз!
А болячка как это увидела, так сразу расхандрилась, расхныкалась и побрела искать кого-нибудь, кого целуют совсем редко.
Драгоценность
Как-то
Но по пути ему встретилась Зюзя. Она когда-то думала, что Зроп от неё без ума, а Зроп думал: и чего Зюзя ему вечно глазки строит? А Зюзя считала: он на неё внимание обращает. Ну, а как тут не обратишь, когда ресничками хлопают, будто бабочка – крылышками?
– О! – сказала Зюзя. – Никак разбогател? Вон сколько всякого разного накупил!
– Не разбогател, а заработал, – ответил Зроп. – Подарки Проп купил.
– Фи! – сморщила носик Зюзя. – Разве ж это серьёзные подарки? Фрукты ты и сам будешь есть, цветы засохнут и вы их выкините, а что делать с авокадо – без кулинарной книжки всё равно не разберётесь! Купи лучше Проп какие-нибудь драгоценности. Они ей всегда пригодятся.
Вообще-то, Зюзя думала: у Зропа нет столько денег, чтобы купить драгоценности. Вот бы она тогда над ним посмеялась и сказала бы пренебрежительно: «А! Я так и знала: ты совсем несерьёзный человек!» А совсем несерьёзными она считала тех, кто о деньгах не думал и у кого их никогда не было.
А Зроп сказал:
– Интересная идея!
И зашёл в ювелирный магазин, и купил там самые лучшие украшения для Проп. А Зюзя, как это увидела, сказала «ах!» и прикусила язычок. Но как ей ни было больно, а всё ж сумела выговорить:
– Драгоценности полагается держать в шкатулке. Вот на неё-то у тебя денег и не хватит.
– Да ну? – сказал Зроп и купил шкатулку.
А когда ювелир складывал в неё украшения, то одна маленькая божья коровка незаметно прошмыгнула в шкатулку и устроилась на брошке из малахита.
Божьи коровки поздней осенью обычно ищут себе разные укромные места, чтобы устроиться в них на зимовку. Маленькая глупая божья коровка решила, что шкатулка для этого вполне подходит.
И она оказалась почти права. Потому что Проп обрадовалась фруктам: их можно съесть вместе со Зропом, и розам она тоже обрадовалась: букет стоял в комнате, долго-долго, и розы никак не хотели засыхать, а вот авокадо Проп испекла – получилось очень вкусно. Драгоценности же, как лежали в шкатулке, так и лежали: Проп по своей простоте считала – она не новогодняя ёлка, чтоб всякими украшениями обвешиваться.
Но однажды весной Проп и Зропа пригласили на самый настоящий
Проп стала перебирать украшения в шкатулке, и очень ей понравилась малахитовая брошка с маленькой божьей коровкой.
– Просто прелесть! – сказала Проп.
– Просто чудо как хорошо! – сказали все на балу. – У Проп, оказывается, есть вкус.
Маленькая божья коровка всё это время спала и даже не подозревала, что попала на бал. В самый разгар веселья, однако, она проснулась, потянулась и увидела много-много света.
– Ой! Проспала! – испугалась маленькая божья коровка. – Весна уж давно наступила, а я, соня-рассоня, сижу тут…
Она сорвалась с броши и даже немного пролетела, прежде чем поняла: сияют люстры, а не солнце. Маленькая божья коровка испугалась, что может о них обжечься – и приземлилась на указательный палец Проп.
– Ах! – сказали все вокруг. – Какое оригинальное колечко!
А Проп тоже сказала «ах!». Доверчивая божья коровка на указательном пальце – получше всякого дорого украшения. Потому что она живая. И красивая.
Проп вышла на крылечко. И тут маленькая божья коровка услышала запах молодой травы. Значит, вправду весна! Она сорвалась с пальца Проп и закружилась над ней в радостном танце, а потом улетела совсем.
У-у, – сказали все вокруг. – Проп потеряла своё лучшее украшение.
А Проп не расстроилась. Наоборот, захлопала в ладоши и даже запрыгала от радости. Где-то в этом мире теперь у неё была самая настоящая живая драгоценность!
А Зюзя сказала «фи!» и погладила своё золотое колечко. Но его только она одна и замечала. А чего на него другим-то смотреть? Колечко как колечко…
Нечто серое
Как-то Зроп пил чай. И смотрел в окно. Там шёл дождь. Он шагал по крышам домов, наступал на кроны деревьев, степенно ступал по мостовой, пробегал по траве, плясал на ярких зонтиках прохожих. Он очень хотел выглядеть весёлым, но на самом деле всё равно был грустным.
У Зропа тоже не было Настроения. Ушло куда-то. И потому Зроп пил чай. Он всегда пил чай «Граф Грей» – тот, что с бергамотом: ему казалось, что в этом напитке дремлет какая-то тайна, и от него веет ароматом дальних стран, а если глубоко вдохнуть его запах, то чудится: ветер надувает паруса, солёные брызги холодят кожу, где-то далеко кричат чайки и, значит, вот-вот покажется остров в океане. Там растут кокосовые пальмы, на них сидят пёстрые попугаи и лениво переговариваются друг с другом…
Зроп смотрел в окно и думал о далеких островах в океане. Может, он на них никогда и не побывает. Но зато думать можно сколько хочешь!
Наверное, его Настроение как раз и подалось на те острова, где бергамот растет, как березы у нас, – всюду! И весёлый авантюрист граф Грей, сидя у костра, рассказывает о своих морских приключениях…
Зроп посмотрел на серое небо, скользнул взглядом по серому асфальту: шла серая старушка, держала серый зонтик, по пятам за ней бежала серая собачка и лаяла на серых воробьёв.