Башня Богов III
Шрифт:
— У него есть слабые места? — я смотрел на странное волокнистое тело и прикидывал, как лучше атаковать существо.
— Есть: рифмика! — последовал неожиданный ответ.
— Чево?
— Любые рифмованные речи! Он, по сути, материализовавшееся эхо фраз, которые кто-то сказал, путешествуя через эфирные планы. Слова — основа джурока, и словами можно ранить его сильнее всего, потому что рифмы создают разрушительный для его структуры эхо-параллакс. Главное — подобрать наилучшие…
Спираль докрутилась и упала
— Угро-о-оза. Вку-у-усный. Взять.
Он схватил Хопеша за горло, приподнял и начал разевать… нет, не пасть, а всё тело. Волокна расслаивались, раскрывая нутро существа, и там зияла клубящаяся бездна, пронизанная бледными отсветами. Чёрные руки потянули Хопеша внутрь, а крылья стали смыкаться вокруг, отрезая путь к бегству. Бедный гиен извивался, пытаясь вырваться, но без толку. «Почему же он не выкрикивает стихов?» — подумал я. Потому что волокна, которые у джурока вместо пальцев, заплели Хопешу пасть и он мог лишь испуганно мычать.
Но тут в бой вступила Орчана:
— Как море, от края до края степи — вздымаются флаги, куда ни ступи! И копья склонились прибойной волной, и в яростном крике рождается бой!
Похоже, одно из преданий её народа, которые зеленокожие усваивают с молоком матери и подзатыльниками отца. Мощный речитатив оглушил монстра: услышав ритмическую речь, он замедлился, а каждая рифма била по нему, словно сильная оплеуха. Я подспудно поразился тому, как ловко Башне переводит джарсский эпос на лету.
— Ш-ш-ш! — зашипел джурок и выбросил вперёд руку, которая выросла и удлинилась, пересекла половину дока и схватила Орчану за лицо, оплетая волокнами рот.
— Ты не заткнёшь пасть свободе! — крикнула девочка. — М-м-м-м, ф-ф-ф…
Всё-таки заткнул. Ситуация быстро становилась критической, а настоящие герои в критической ситуации действуют трезво, эффективно и эффектно. Поэтому я замер с открытым ртом, а все стихи, которые когда-либо слышал и учил, разом выветрились из головы. Но через секунду, когда джурок потащил извивающуюся и мычащую Орчану себе в пасть, а Хопеш уже наполовину провалился в бездну, отчаянно ускребаясь руками и ногами и пытаясь не дать себя проглотить — из меня само собой вылетело максимально подходящее случаю:
— Чёрный ворон, что ж ты вьёшься над моею головой? Ты добычи не дождёшься, чёрный ворон, я не твой!
Выкрикивая эти поистине народные, а главное, короткие строки, я обрушил на монстра град рифм словно град ударов, на каждой строчке делал шаг вперёд и декламировал всё уверенней и громче. А джурок от каждой рифмы получал мощную оплеуху, от которой его чёрные волокна крошились и разлеталась в стороны, всё переплетённое тело шаталось и слегка меняло формы.
— Что ты когти распускаешь? Что ты песнь свою поёшь? Коль себе добычу чаешь, без добычи прочь уйдёшь!
Верно
Хопеш выкарабкался из пасти бездны, освободил свою гиенскую пасть и незамедлительно пролаял:
— Я шёл! По шёлковым полям! Навстречу! Радугам и снам! И так тянулся! К красоте! Но лишь очнулся! В темноте!
Я не особо понял содержание этого хиппи-стиха, но его максимально краткие и плотно зарифмованные строки по эффекту были сравнимы с пулемётной очередью. Они прошили и без того исхудавшее тело джурока, который содрогнулся, зашипел и завыл. Бледные отсветы пробились изнутри него, фигуру охватил замерший во времени спазм, а воздух вокруг заполнили десятки одновременно говорящих голосов, которые заглушили всё остальное.
Долгое мгновение джурок пытался сохранить форму и удержать себя в реальности, замерев на грани. Но я добил его классикой:
— Наша Таня громко плачет, уронила в речку мячик…
Существо завыло и взорвалось.
— Тьфу, — плюхнула Орчана, выбравшись на скрипящие доски, недовольно выплюнув воду и скинув с себя шмат водорослей. — Вся промокла.
Она встрепенулась, словно кошка, окатив меня ворохом брызг. Хопеш сидел с высунутым языком и пытался отдышаться.
— Ну и ну, — сказал он наконец, удивлённо на нас глядя. — Спасибо огромное, что спасли меня и мой компас… А у вас мощная культура.
— А то, — без сомнения кивнула джарра.
Слегка обсохнув, мы поняли, что пришло время прощаться. Орчана честно выполнила своё обещание и получила от Хопеша очередную горсть заветных чёрных монеток, которые наверняка будут потрачены на еду взрослым и поражённым болезнью джаррам, ради которых девчонка и ходила на заработки.
— Если нужны честные товары и поменьше обмана, найдите Бухту Джа, а в ней двух торговцев: Щёлкаря и Шелеста, — посоветовала Орчана. — Они не любят хитрить, так что с ними можно иметь дело.
— А если сказать, что мы от тебя, дадут скидку?
— Не-е, лучше НЕ говорить, что я вас навела, а то сделают наценку.
— Так ты грабительница или нет? — спросил я напоследок, пытаясь понять: Орчана собиралась нас ограбить в пути и выкинуть в далёкие лесные закоулки и не сделала это только из-за нападения бандитов? Или всё-таки нет?
— Ты что, идиотина, — рассердилась джарра. — Я проводница. Но чего мне говорить другим вольным трофейщикам Думрока? Что я честная и мягкотелая?! Нет уж.