Башня Измены

Фаллон Дженнифер

И Лорд Защитник ушел. Дамиан посмотрел ему вслед с непривычным доселе чувством отчаяния и повернулся к Тардже. Тот как ни в чем не бывало деловито сгреб драгоценности со стола, завернул в бархатную тряпицу и сунул за пояс.

— Ну, вот ты и богат. — Дамиан допил вино и посмотрел на Тарджу: — И не гляди на меня так. Ты понятия не имеешь, какая она на самом деле.

— Да нет, теперь имею, наслушался. Ты-то ее знаешь.

Дамиан встал с кресла, стоявшего у камина, и, налив еще кубок вина, выпил его залпом.

— А ты знаешь, что

она пыталась убить моего дядьку?

— Адрина?

Дамиан кивнул.

— Пару лет назад Габлет послал ее в Гринхарбор поздравить Лернена с днем рождения — в тот самый год, когда тебя вызвали в Цитадель. Адрина была хорошо осведомлена о слабостях моего дядюшки и пользовалась этим весьма умело. Она притащила его на аукцион рабов и уговорила купить пару мальчишек-близнецов. Хитрая сучка даже отвезла детей во дворец в дядюшкиной карете, стараясь возбудить его аппетит. Той же ночью они перерезали себе вены в постели дяди и истекли кровью, пока он спал. Нож, которым они воспользовались, принадлежал Адрине. Видимо, она сунула его мальчишкам в карете. Мальчишки предпочли наложить на себя руки, но не подчинились ее требованию. Я удивляюсь, и как она еще может спокойно спать по ночам.

— А я удивляюсь, что вы не пошли войной на Фардоннию после покушения на жизнь светлейшего принца.

Дамиан пожал плечами и снова наполнил кубок.

— Так ведь доказать-то ничего не удалось. Я охотился в тот день и вернулся только вечером. Мне сказали, что Адрина искала какой-то нож, якобы потерянный за ужином. Мы не нашли никакой связи между ней и мальчиками, хотя провели самое тщательное расследование. И нам ничего не оставалось, как забыть об этом происшествии. — Он одним духом опорожнил кубок и поставил его на стол вверх дном. — Знаешь, что меня раздражает?

— Что?

— То, что эта сучка и ее рабыня носят ошейники, которые Лернен подарил тем двум мальчикам. Я сразу их узнал. Мы с Лерненом еще поспорили, сколько они стоят. И Адрина сохранила дорогой подарочек.

Судя по всему, Тарджа не очень-то поверил в эту историю.

— Ну, так забери их.

— Нет уж, пусть носят. Ты плохо знаешь хитрианцев и фардоннцев, Тарджа. Для знатной женщины носить рабский ошейник — хуже нет. Ее высочество сама согласилась на это небольшое унижение. Она думает, что мне понадобятся ключи. И я продержу ее в Финике до тех пор, пока их не привезут из Хитрии.

— Ты пошлешь за ними человека?

— Вообще-то в этом нет необходимости. Там есть потайная застежка. Однако свободу надо заслужить.

— А что, если отобрать у нее рабыню? — Тарджа ухмыльнулся. — Ну, как кариенского мальчишку.

— А что, если она не возразит? Тогда сам будешь ей служить. Что же до мальчишки, то он целиком и полностью на твоей ответственности. Я не хочу, чтобы он крутился рядом с ней. Потому что если она попросит, парень, не задумываясь, перережет глотку любому из нас.

Тарджа внезапно помрачнел.

— Жаль, что здесь нет Р'шейл. Кажется, она поладила

бы с мальчишкой. А к принцессе могла бы найти подход Мэгина. Вот если бы она была здесь!

— Да уж, — согласился Дамиан и, налив в два кубка вина, протянул один Тардже: — Держи. Если мне суждено сегодня напиться, то тебе лучше не отставать. Скверный выдался денек. Наша славная битва больше напоминала забой скота.

Тарджа пригубил кубок, Дамиан свою порцию проглотил единым духом. Оба помолчали. Тишину нарушало лишь потрескивание горящих факелов. Потом Дамиан снова налил себе вина. Тарджа сощурясь посмотрел на приятеля:

— Ты говорил, что у знатных хитрианцев и фардоннцев существует обычай обучать сыновей и дочерей любовной науке. А у тебя была такая учительница?

— Естественно. — У Дамиана закружилась голова. Молодое крепкое вино сильно ударило в голову. Наверное, не стоило пить так много. — Ее звали Рейна. Мне было пятнадцать, когда она приехала в Кракандар.

— Должно быть, это лучше, чем тискать служанок по конюшням.

— Поскольку я никогда не тискал служанок по конюшням, ничего тебе на сей счет сказать не могу. Но, думаю, ты прав. Пей, капитан. Я уже надрался, а у тебя еще ни в одном глазу.

— Шел бы ты спать, Дамиан. День был долгим, ты устал.

— Да, мамочка.

— Я хотел сказать…

— Да знаю я, что ты хотел сказать. — Дамиан посмотрел на дно кубка. — Знаешь, мы в Хитрии называем такое хмельное вино фардоннской бражкой.

Тарджа улыбнулся.

— А мы называем его хитрианской бражкой.

— Я пропускаю мимо ушей это гнусное оскорбление, капитан, потому что люблю тебя. — Неожиданно Дамиан швырнул кубок в камин. — Проклятье! Зачем она сюда приперлась?

— Тебе действительно пора спать, Дамиан. Ты пьян и ничего не соображаешь.

— Да, я пьян, — сразу согласился Дамиан. — А вот то, что ничего не соображаю, — враки. Я еще никогда не думал так трезво. Может, навестим ее высочество?

— Посреди ночи?

— Так у нас же есть причина. И не одна. Ее королевская светлость пыталась убить моего дядю — раз, спуталась с кариенцами — два. Кроме того, она послала своих людей на погибель, а сама смылась с места преступления. Я намерен пытать эту гадину до тех пор, пока не вышибу ей последние зубы.

И, не слушая Тарджу, Дамиан нетвердой походкой устремился к лестнице, которая вела в бывшие покои Джойхинии.

Он уже карабкался по ветхим ступеням, когда послышался шум, голоса, в зал кто-то вбежал. Но Дамиан упорно продолжал свое восхождение, сосредоточив взгляд — настолько, насколько это можно сделать в его состоянии, — на двери в конце коридора, у которой стояли двое защитников в красных мундирах. Сейчас он все скажет этому ее высочеству… правда, что именно, он понятия не имел — но скажет!

— Дамиан!

Крик Тарджи застал шествующего военлорда в нескольких шагах от дверей. Дамиан перегнулся через перила и посмотрел в освещенный факелами зал.