Башня над пропастью (Сказания трех миров - 2)
Шрифт:
Через столетие уровень моря понизился еще на восемьдесят пядей, через пятьсот лет - на четыреста пятьдесят пядей. Красивое Перионское Море распалось на три соленых озера.
Прошла тысяча лет. Море исчезло. Земли стали бесплодными, леса вымерли. На равнинах не созревали хлеба - лишь кочевники обитали на них.
Кандор все еще был хозяином Перионского Моря, но это море превратилось в пыль и соль - итак, он был хозяином пустоты. Торговля прекратилась, так как до городов, возведенных на островах, которые прежде омывали воды Перионского Моря, теперь было не добраться.
Кандор
Лиан повернулся к Малиане и Асперу, сидевшим вместе.
– Я часто размышляю, как умер Кандор. Его убили аркимы?
– Нет, - ответил Тензор, - хотя нам бы хотелось. Его смерть - это тайна, которая никогда не будет разгадана. Продолжай свое Сказание, летописец!
– Прошло еще одно тысячелетие, - произнес в заключение Лиан. Большинство озер исчезло. Дно моря сейчас представляет собой сверкающую равнину из соли. Не многие живут теперь в Фаранде - разве что на тропическом севере. А несравненная Катадза лежит забытая в самой середине Перионского Моря.
– В этом Сказании содержится урок, - заметила Малиена, - если мы его услышим.
– Я услышал его, - ответил Тензор.
– Каронов можно победить. Это знак, которого я ждал.
– Он кивнул Лиану, и это было единственной благодарностью, которую тот получил за свой рассказ.
– Итак, мы идем в Катадзу?
– осведомился Тензор, оглядывая аркимов. Никто не ответил отрицательно.
"Вот какие шутки иной раз играет жизнь, - подумал Лиан.
– Катадза была моей мечтой, и сейчас я на пути к ней. Интересно, что я там найду".
В конечном счете Тензор был рад, что они задержались в Сифте: на третий день появилась маленькая белокурая Ксара. Ее сестра приветствовала Ксару радостными возгласами. Вскоре прибыли и другие аркимы - те, кому удалось выжить после падения Шазмака. Эта маленькая унылая группа сообщила, что остальные следуют за ними и находятся в пути. Это была награда, о которой не смели и мечтать. Тензор сиял. Но когда пришедшие поведали о том, что случилось с Шазмаком и аркимами после того, как гаршарды захватили город, Тензор притих, так что остальные аркимы не осмеливались произнести ни слова.
– Ах, это было ужасно, - сказана Селиала, женщина с серебристыми волосами, которая возглавляла Аркимский Совет, когда в Шазмаке судили Карану.
– Они воздействовали на нас так сильно, что мы не могли сопротивляться.
– Как они попали в Шазмак?
– раздраженно спросил Тензор.
– Это Карана нас предала?
– Карана!
– Горький смех Селиалы походил на лай.
– Конечно нет! Гаршарды знали, как вывести из строя Стражей, а этому Карана не могла их научить. Это все Эммант... Он предатель... я виновата тоже.
– Как это было?
– подала голос Малиена из задних рядов.
– Малиена, как приятно видеть тебя. Я виновата. Это я позволила Эмманту беседовать с Феламорой,
– Что с Шазмаком?
– выкрикнул Аспер.
– Мы можем его восстановить?
– Он навеки осквернен, - ответил один из вновь прибывших - высокий человек по имени Баситор.
– Кто же захочет вернуться в место, запятнанное нашей кровью?
Это высказывание позволило Лиану узнать еще одно свойство характера аркимов. Другой народ боролся бы за то, чтобы вернуть себе свой город, и отстроил бы его, чтобы город стал еще сильнее и краше.
– Скольких мы потеряли?
– спросил Аспер.
– Сотни, - ответила Селиала, качая головой.
– Много сотен! Но уцелело больше, чем тебе кажется.
– Так где же они, когда они мне нужны?
– вскричал Тензор.
– Пошли на восток, - ответила она очень тихо.
– Они прокляли тебя и поклялись, что никогда больше не последуют за тобой.
У Тензора вытянулось лицо, словно ему дали пощечину, но он быстро пришел в себя.
– Я проклят, я трижды проклят, - загремел он, - но я еще больше, чем когда-либо, уверен, что выбрал правильный путь. Пошли со мной, - сказал он двум вожакам отряда вновь прибывших аркимов.
– Мы должны обсудить дальнейшие действия.
Баситор и Селиала ушли с ним в темноту ночи и не возвращались несколько часов. Наконец Селиала вернулась одна. Она уединилась с Малиеной и Аспером, которые были у аркимов кем-то вроде советников.
Позже вернулся Баситор, за ним - Тензор. Казалось, он постарел лет на тридцать, и в нем было не узнать прежнего сильного и энергичного человека. У него был очень усталый вид.
– Уходи с дороги, предатель-дзаинянин, - сказал он хриплым голосом, отшвыривая замешкавшегося Лиана.
Тензор встретился взглядом со всеми аркимами по очереди, и ни один не смог выдержать его пристальный взгляд.
– Нас сокрушили!
– сказал он.
– Мы никогда не поднимемся вновь. Не осталось ничего, кроме мести, и я обязательно отомщу! Я сотру гаршардов в порошок. Я буду медленно раздирать Рулька на куски - кусок за куском, орган за органом.
– Он продолжал эту литанию насилия и жестокости, и это было так ужасно, что все аркимы, кроме двоих, отпрянули от него.
Аркимы уже начали разделяться на два лагеря: группа, возглавляемая Малиеной и Селиалой, которая считала, что они сами навлекли на себя погибель и следовать безумным планам Тензора, в чем бы они ни заключались, означает полное уничтожение аркимов; меньшую группу возглавляли Тензор, Баситор и Хинтис, и члены ее были так переполнены ненавистью и страхом, что ничто не смогло бы заставить их свернуть с пути.
После событий того дня Лиан часто ловил на себе задумчивый взгляд Тензора, но тот никогда с ним не заговаривал. Хинтис и Баситор постоянно наблюдали за юношей с холодной яростью. Лиан старался не оставаться наедине ни с одним из них, зная, что при малейшем поводе они прирежут его. Если бы ему не было известно, что Малиена и Аспер присматривают за ним, он бы умер от ужаса.