Башня Рассвета
Шрифт:
— Преодолела этот путь. Горы, да, но моря… Кое-кто мне помог.
Осторожность появилась в его глазах:
— Да?
Ирэн взяла медальон в руку. Между их занятиями любовью, когда она встала, чтобы оложить трость в переделах досягаемости Шаола, девушка положила маленькую записку внутрь. Медальон был идеальным.
— Я застряла в Иннише, и не могла уехать. Однажды ночью незнакомка появилась в гостинице. Она… была полной моей противоположностью. Всем, что я уже забыла. Она ждала лодку в течении трёх ночей, и я думаю, что
Рука Шаола напряглась на её спине, но он ничего не сказал.
— И наёмники, который приставали ко мне вечером, нашли меня в переулке.
Он продолжил выводить круги на её коже.
— Я думаю, что знаю… чего они хотели… — она отбросила ледяную хватку ужаса, которая преследовала её даже после стольких лет. — Женщина… девушка спасла меня, прежде чем они смогли закончить своё дело. Она справилась с ними. И когда закончила расправу, научила меня защищаться.
— Так вот где ты научилась.
Она провела рукой по шраму на шее.
— Но другие наёмники, друзья предыдущих, вернулись. Один приставил нож к моему горлу, требуя, чтобы она бросила оружие. Она отказалась делать это. И поэтому мне пришлось использовать ту технику боя, которой она меня научила. И я освободилась.
Он резко выдохнул, воздух взъерошил её волосы.
— Для неё это была проверка. Она знала, что вторая группа кружила где-то рядом, и сказала, что хочет, чтобы у меня был небольшой опыт. Я никогда не слышала ничего более смешного. Девушка была либо потрясающей, либо безумной. Скорее всего, и то, и другое. Но она сказала мне… что лучше страдать на улицах Антики, нежели в Иннише. И если я хочу уехать отсюда, то должна идти. Если я чего-то хочу, то должна просто взять это. Она велела мне бороться за мою жалкую жизнь.
Ирэн вытерла капельки пота с её лба.
— Я немного помогла ей исцелиться, и девушка ушла. И когда я вернулась в свою комнату… Там был мешочек с золотом. И золотая брошь с рубином размером с яйцо. Чтобы оплатить моё путешествие сюда и за обучение в Торре.
Он удивлённо моргнул.
Ирэн прошептала:
— Я думаю, она была богиней. Я не… не знаю, кто еще мог сделать это. У меня осталось немого золота, но брошь… Я никогда её не продавала. У меня она всё еще есть.
Он нахмурился, посмотрев на медальон, как будто недооценил его размер.
Ирэн добавила:
— Это не то, что я держала в кармане. — его брови поднялись. — Тем утром я покинула Инниш. Я взяла золото, брошь и села на корабль. Поэтому я пересекла горы одна, да, но Узкое море… — Ирэн провела пальцем по волнам на медальоне. — Она помогла мне. Я учу женщин в Торре, потому что она сказала мне поделиться этими знаниями с любыми женщинами, которые будут слушать. Я учу их этому, потому что это заставляет меня чувствовать так, будто я отплачиваю ей, хоть немножечко.
Ирэн провела
— Я не узнала её имени. Но она оставила записку с двумя строками. «Иди туда, куда нужно, а потом и к другим. Миру нужно больше целителей». Вот что я хранила в кармане — этот клочок бумаги. Он здесь сейчас. — Ирэн постучала по медальону. — Я знаю, что это глупо, но это придавало мне мужества. Когда всё было плохо, это помогало мне идти вперёд. И по-прежнему помогает.
Шаол убрал волосы с её лба и нежно поцеловал:
— В этом нет ничего глупого. И кем бы она ни была… Я буду вечно ей благодарен.
— Я тоже, — прошептала Ирэн, когда он скользнул губами по её челюсти, и её пальцы ног подогнулись. — Я тоже.
Глава 47
Проход оказался большим, нежели выглядел.
Он продолжался и продолжался, настоящий лабиринт внутри скалы.
Несрин и Сартак не осмелились остановиться.
Сети иногда мешали им пройти, но они всё же пробирались вперёд, ища путь наверх. Туда, где Кадара могла бы забрать их.
Сюда ракин ни за что бы не добрался. И если есть какой-то шанс спастись — нужно искать путь наверх.
Несрин не посмела выпустить Фалкана — пока нет. Не тогда, когда так много чего может пойти не так, и пусть пауки знают, какой козырь у них в рукаве… Нет, она еще не рискнула использовать его.
Но искушение грызло её. Стены были ровными, не подходили для лазанья, и когда они торопливо проходили через перевал, час за часом, трудное дыхание Сартака эхом отдавалось от скалы.
Он не мог подняться. Едва мог оставаться в вертикальном положении, взять свой меч.
Несрин держала стрелу наготове, чтобы выстрелить в любой момент.
Проход был всё уже, приходилось протискиваться, а небо казалось таким далёким. Они не говорили, не осмеливались издать ни звука, кроме как дышать, когда старались тихо ступать.
Это не имело значения. Несрин знала, что это мало чем поможет.
Ловушка была приготовлена для них, и они попались. Кхаранкуи знают, где они. Скорее всего, из-за скуки охотятся за ними.
Прошли часы с тех пор, как они в последний раз слышали шорох крыльев Кадары.
И свет… он начал исчезать.
Как только тьма всё поглотила, как только стало слишком темно, чтобы продолжать идти… Несрин протянула руку к Фалкану, который всё еще сидел в её кармане. Когда ночь опустилась на перевал, она решила оставить его на потом.
Они проталкивались через очень узкий проход между двумя валунами, Сартак хрипел позади неё.
— Мы должны были уже приблизиться к концу, — выдохнул он.
Она не сказала ему, что сомневалась в том, что пауки достаточно глупы, чтобы позволить им выйти с другой стороны перевала в ожидающие когти Кадары. Если раненный ракин может справиться со своим весом.