Башня Рассвета
Шрифт:
Но с Сартаком… Когда Несрин дрожала всю ночь, она задавалась вопросом, может ли ее поспешная поездка сюда обернуться неожиданным союзом или нет.
Ее конечности болели, и глаза горели, когда серый свет рассвета пробивался сквозь тонкие сосны. Кадара уже шевелилась, желая уйти, а Несрин и Сартак обменялись менее чем полудюжиной слов, прежде чем взлетели в воздух, чтобы преодолеть последний этап их путешествия.
Они пролетели два часа, ветра, идущие глубоко с юга, направляли их, когда Сартак сказал ей на ухо:
— Вот. — он указал на восток. — Пролетев полдня в этом
— Ты часто туда летаешь?
Пауза. Он сказал сквозь ветер:
— Кашин поддерживает порядок. И Тумелун. — то, как он произнес имя сестры, сказало достаточно. — Но всадники ракинов и дарган однажды были одним и тем же. Мы преследовали ракинов на наших муниджинских лошадях, отследили их глубоко в Таванских горах. — он указал на юго-восток, когда Кадара переместилась, нацелившись на высокие, зубчатые горы, которые были словно когти в небе. Они были покрыты лесами, а некоторые вершины покрыты снегом. — И когда мы приручили ракинов, некоторые из лордов решили не возвращаться в степи.
— Вот почему многие из ваших традиций остаются прежними, — заметила Несрин, глядя на сульдэ, привязанное к седлу. Снижаясь, стали видны сушеные травы раскачивающиеся, как золотое море, прорезанные тонкими, вьющимися реками.
Она быстро посмотрела на горы. Хотя она в общем-то привыкла к идее о том, что между ней, оседлавшей ракина, и смертью было очень мало, она напомнила себе, что ничего не сделала, чтобы успокоить ее желудок.
— Да, — сказал Сартак. — Именно поэтому наши всадники часто вместе с Дарганом на войне. Наши боевые техники отличаются, но мы в основном знаем, как работать вместе.
— Кавалерия внизу и воздушные войска сверху, — сказала Несрин, стараясь не казаться слишком заинтересованной. — Ты когда-нибудь был на войне?
Принц молчал минуту. Затем сказал:
— Не на такой масштабной, как разворачивается в вашей стране. Наш отец гарантирует, что на территории нашей империи хорошо знают, что преданность вознаграждается. Но на сопротивление ответят смертью.
Холодок пробежал по ее спине.
Сартак продолжил:
— Итак, меня дважды отправляли, чтобы напомнить некоторым беспокойным территориям о холодной правде. — горячее дыхание касалось ее уха. — Затем в кланы ракинов. Древнее соперничество, которым я научился управлять, и конфликты, которые мне пришлось сглаживать.
Трудный путь, он не добавил. Вместо этого сказал:
— Как стражница, ты должна была иметь дело с такими вещами.
Она фыркнула от этой мысли.
— Я была в основном на патрулировании, редко удавалось быть активной.
— Учитывая твое обращение с луком, я бы подумал, что ты была везде.
Несрин улыбнулась. Обольститель. Под этой неизменно уверенной внешностью Сартак, безусловно, бесстыдно флиртовал. Но она подумала над его предполагаемым вопросом, хотя знала ответ годами.
— Адарлан не так… открыт, как каганат, когда речь идет о роли женщин в рядах его охранников или армий, — призналась она. — Хотя я могла бы быть опытней, обычно повышали мужчин. Поэтому меня оставляли гнить на патрульной службе у стен или на оживленных улицах. Следить
Ее сестра шумела по любому поводу, но Несрин знала, что если бы она не сдержалась у начальства, если бы она бросила им вызов… Они были такими людьми, которые сказали бы ей быть благодарной за то, что ее вообще приняли, а затем потребовали бы вернуть меч и форму. Поэтому она подумала, что лучше остаться, пройти через все это, не обращая внимания, в действительности было очень мало охранников таких, как она, помогавшим тем, кто в этом нуждался. Она осталась ради них, склоняя голову, когда назначали людей, не заслуживших этого.
— А. — еще один скрытый удар от принца. — Я слышал, что они не очень приветствовали людей из других стран.
— Если не сказать совсем. — слова были холоднее, чем она хотела.
И все же ее отец настоял, чтобы они жили именно там, думая, что это принесет им лучшую жизнь. Даже когда Адарлан начал свои войны, чтобы завоевать северный континент, он остался, хотя ее мать пыталась убедить его вернуться в Антику, город ее сердца. Но по какой-то причине, возможно, из-за упрямства, возможно, назло людям, которые хотели его выгнать, он остался.
И Несрин старалась не винить его за это, она действительно не винила. Ее сестра не могла этого понять — иногда случающийся закипающий гнев Несрин по этому поводу. Нет, Делара всегда любила Рафтхол, любила суету города и преуспевала в победе над своими бескомпромиссными людьми. Неудивительно, что она вышла замуж за человека, родившегося и выросшего в самом городе. Истинное дитя Адарлана — вот какая ее сестра. По крайней мере, того, что когда-то было Адарланом, и однажды может снова стать.
Кадара поймала быстрый ветер и поплыла по нему, и мир под ними размылся, а возвышающиеся горы становились все ближе и ближе. Сартак тихо спросил:
— Ты когда-нибудь…
— Не стоит об этом говорить. — не тогда, когда она все еще чувствовала этот камень, когда падала на него, слышала насмешки детей. Она сглотнула и добавила:
— Ваше высочество.
Низкий смех.
— Итак, мой титул появился снова. — но он не продолжил. Только сказал:
— Я собираюсь просить тебя не называть меня принцем или Вашим высочеством среди других наездников.
— Ты собираешься просить меня?
Его руки сжались вокруг ее в издевательском предупреждении.
— Мне потребовались годы, чтобы заставить их перестать спрашивать, нужны ли мне шелковые тапочки или слуги, чтобы расчесать волосы. — Несрин усмехнулась. — Среди них я просто Сартак.
Он добавил:
— Или капитан.
— Капитан?
— У нас с тобой есть общее.
Бесстыдный флирт.
— Но ты управляешь всеми шестью кланами ракинов. Они слушают тебя.
— Они слушаются, и когда мы все собираемся, я принц. Но среди моего клана, моей семьи, Эридуна, я капитан их сил. И подчиняюсь словам названной матери. — он снова сжал ее руки, чтобы сделать акцент. — Что я бы посоветовал тебе делать, если ты не хочешь, чтобы тебя раздели и привязали к скале в разгар шторма.