Башня Зеленого Ангела

Уильямс Тэд

Что-то налетело на нее и толкнуло, едва не сбив с ног, словно она была слабым ребенком. В отверстии мелькнул серый хвост Кантаки; мгновением позже в глубине могилы раздалось сердитое рычание волчицы. Мириамель повернулась и побежала обратно к тому месту, где начала разводить костер, потом остановилась, вспомнив, что они оставили свои вещи где-то ближе к могиле Престера Джона. В отчаянии она огляделась и обнаружила, что их седельные сумки лежат на противоположной стороне полукруга курганов.

Мириамель задыхалась, руки

ее дрожали так сильно, что едва могли удержать кремень и огниво, но она пробовала снова и снова, пока факел наконец не загорелся. Схватив вторую головню, она зажгла ее от первого факела, лихорадочно разбирая сумки в поисках веревки. Веревки не было. Выразив свои чувства по этому поводу самыми заковыристыми из известных ей проклятий меремундских матросов, принцесса бросилась назад к могиле. Моток веревки был частично засыпан землей, которую отбрасывали Саймон и тролль, разбирая стенку кургана. Мириамель обмотала ее вокруг пояса, чтобы не занимать руки, и скользнула в отверстие.

Все это казалось сном. Глухое рычание Кантаки заполняло внутреннее пространство кургана, словно гудение растревоженного пчелиного улья. Был и другой звук: странный, настойчивый писк. Когда глаза ее привыкли к темноте, она увидела изгиб широкого корпуса «Морской стрелы» и похожие на ребра осевшие балки земляной крыши. Потом за кормой лодки принцесса разглядела возбужденно машущий хвост и задние ноги Кантаки. Земля вокруг волка кишела маленькими темными существами — крысы?

— Бинабик! — закричала она. — Саймон!

Когда тролль наконец ответил, его голос был хриплым и прерывающимся от страха:

— Нет, побегите. Это место… заполнено боганиками!

В диком страхе за своих спутников Мириамель бегом обогнула лодку. С щебечущим писком что-то маленькое спрыгнуло с вельса ей на голову, вцепилось ногтями в лицо. Она вскрикнула, судорожно отбросила его, потом прижала факелом к земле. Несколько ужасных секунд она смотрела на сморщенное маленькое существо под горящей головней, потом отшвырнула умирающую тварь.

В голове у Мириамели стучало так сильно, что, казалось, она вот-вот расколется. Еще несколько паукообразных тварей бросились на нее, но она махнула на них факелами, и буккены отскочили. Теперь принцесса была уже достаточно близко, чтобы коснуться Кантаки, но не испытывала никакого желания делать это: волчица усердно работала челюстями, сворачивая шеи и проламывая маленькие черепа.

— Бинабик! — закричала она. — Саймон! Я здесь! Идите к свету!

Первыми на ее зов откликнулись щебечущие твари. Двоих она ударила факелом. Но третий чуть не вырвал у нее драгоценную головню, прежде чем визжа свалиться на землю. В следующий миг Мириамель увидела над головой чью-то тень и отпрыгнула в сторону, снова подняв факел.

— Это я, принцесса, — задыхаясь проговорил Бинабик, взобравшийся на ограждения «Морской стрелы». Он замолчал, исчез, потом снова появился.

Лицо его было так измазано кровью и грязью, что видны были только глаза, он протягивал Мириамели толстый конец длинного копья. — Берите это и не давайте им возможность подходить очень близко.

Она схватила копье, повернулась — как раз вовремя, чтобы отбросить к стене могилы полдюжины тварей, — и выронила один из факелов. Когда она нагнулась, еще одно сморщенное существо прыгнуло на нее; принцесса ударила его копьем, как рыбак острогой.

— Саймон! — крикнула Мириамель. — Где он?

Она подняла второй факел и протянула его Бинабику, успевшему второй раз нырнуть в ладью и появиться снова с боевым топором почти такой же длины, как и сам тролль.

— Я не могу производить держание факела, — задыхаясь сказал он. — Втыкайте его в стену!

Тролль поднял топор над головой и спрыгнул вниз, встав рядом с принцессой.

Мириамель послушалась, ткнув конец факела в крошащуюся землю.

— Химик айа! — крикнул Бинабик.

Кантака попятилась с явной неохотой, потом сделала несколько угрожающих бросков в сторону пищащих тварей. Новая волна нападающих забурлила вокруг нее; нескольких зарубил Бинабик, остальных отогнала копьем принцесса. Кантака добила замешкавшихся. Толпящиеся существа злобно лопотали, их белые глаза сияли сотней маленьких лун, но они не торопились преследовать Мириамель и Бинабика, пробиравшихся к выходу.

— Где Саймон? — снова спросила она, уже зная, что не хочет услышать ответ. Бинабик не оставил бы Саймона, если бы их друг был еще жив.

— Не имею знания, — резко ответил тролль. — Вне пределов оказывания помощи. Провожайте нас к воздушности.

Мириамель подтянулась и вылезла наружу, навстречу фиолетовому вечеру и холодному ветру. Повернувшись и протянув Бинабику тупой конец копья, она увидела, как твари в бессильной ярости прыгают вокруг корпуса «Морской стрелы». Их длинные тени в свете факелов казались совсем уж гротескными. За миг до того, как плечи Бинабика закрыли проход, она успела увидеть бледное, спокойное лицо своего дедушки.

Тролль скорчился перед жалким костром, лицо его было грязной маской утраты. Мириамель попыталась нащупать собственную боль, но не смогла. Она чувствовала себя полностью опустошенной, ощущения словно умерли. Кантака, лежавшая рядом с хозяином, склонила голову набок, как бы удивленная долгим молчанием. Ее морда была липкой от запекшейся крови.

— Он проваливался внутрь, — медленно сказал Бинабик. — Одно мгновение он оставался передо мной, потом исчезал. Я капывал и капывал, но там была только одна такая земля. — Он покачал головой, — Капывал и капывал. Потом прибегали боганики. — Тролль закашлялся и выплюнул в огонь комочек земли. — Такое большое множество их было, шли из земли, как червяки, И еще всегда шли новые. Очень и очень больше.