Бастард
Шрифт:
Что я и делаю. Только оставляю не поздравление, а послание.
— Что ты пишешь? — спрашивает мать, озираясь.
— Да так. Небольшую записку для князя.
Складываю бумажку, прячу в шкатулку из-под часов и ставлю её на стол. Сами часы убираю в карман.
Его сиятельство не дурак и наверняка оценит слова, которые я написал. А ещё он не слепой и прекрасно видел, что происходило у подножия лестницы во время поздравлений.
Так что приглашение на закрытый ужин нам почти обеспечено.
— Идём, мама, — улыбаюсь я. — Хочу,
— Ты считаешь эту постыдную сцену победой?
— Конечно. Я во всеуслышание заявил, что мы с тобой — полноправные члены рода. До этого дня, насколько я понимаю, все считали иначе. Так что да, мы одержали победу. И это только начало, дорогая мама.
Глава 4
На приёме мы решаем остаться до самого конца. Если точнее, то надо уйти чуть раньше, согласно правилам хорошего тона. Считается, что те, кто остаются до официального «пора по домам», стремятся побольше съесть и выпить на халяву. А это невежливо.
Еда, кстати, оказывается выше всех похвал. Пять перемен блюд, два десерта, к каждой перемене — свой напиток. Плюс неограниченные закуски и коктейли.
Шоу барменов, знаменитые музыканты, прима-балерина Большого театра и другие выступления. Нас не только кормят до отвала, но и как следует развлекают. Между действиями гости по очереди поздравляют князя и продолжают светские беседы.
Когда объявляют танцы, я не медлю найти себе партнёршу. Ею оказывается скромная, но очень красивая брюнетка старше меня на пару лет. Дочь какого-то графа.
Беспокоюсь, что маму никто не пригласит, ведь её чураются, пожалуй, даже сильнее, чем меня. Однако выходит ровно наоборот — у Анны нет отбоя от партнёров.
Так я понимаю, что моя речь сработала наилучшим образом. Люди решили, что мы с матерью снова входим в ближний круг князя, и торопятся засвидетельствовать своё почтение.
В прошлой жизни я не умел танцевать, поэтому приходится положиться на память тела. К счастью, Александр обучался как бальным, так и современным танцам.
Так что я просто отпускаю себя и двигаюсь вроде бы неплохо. По крайней мере, не заставляю партнёршу краснеть и не оттаптываю ей ноги.
Когда вечер уже подходит к концу, я отыскиваю в зале Виталия и приглашаю его на пару слов.
— Ты, конечно, чрезвычайно нагло себя повёл, — говорит дядя, когда мы выходим на крыльцо.
— Думаете, Юрий правда будет мне мстить?
— Он вспыльчив, но отходчив. Вряд ли станет по-серьёзному пачкать руки, так что не бойся.
— Я и не боюсь.
— Но устроить тебе сложности он может, — поправляя очки, добавляет Виталий.
— Люблю, когда сложно, — я усмехаюсь.
— А ты возмужал, — задумчиво поглядев на меня, говорит дядя.
Он достаёт из внутреннего кармана металлическую фляжку и делает глоток.
— Почему вы не пьёте там? — спрашиваю я. — Напитков хоть залейся.
— Предпочитаю своё.
А,
Тридцать лет назад, когда Виталию было семь, на князя совершили покушение. Виталий и Григорий выжили, но княгиня, моя бабушка, погибла. С тех пор мой средний дядя очень щепетильно относится к вопросам безопасности.
Вот, даже напитки, приготовленные чужими руками, не пьёт. Боится, что могут отравить.
При этом он обладает превосходным аналитическим умом, поэтому должность финансового директора Династии занимает не напрасно.
— Скажите, дядя, что мне нужно сделать, чтобы я и моя мать получили положенные нам доли?
— Что? — Виталий даже вздрагивает. — О каких долях ты говоришь?
— Об акциях Династии, конечно же.
— Даже не рассчитывай.
— Простите, но это не ответ. Моей матери положено десять процентов, мне пять. Как сделать так, чтобы они оказались у нас?
— Никак. Доля твоей матери сейчас находится в руках у отца. Твоей владеет сторонний акционер.
— На каких условиях? Я могу её выкупить?
— А у тебя что, есть деньги? — усмехается Виталий и снова делает глоток из фляжки. — В любом случае это корпоративная тайна.
— Но намекнуть вы хотя бы можете?
— Я могу сказать вот что. Сегодня ты сделал первый шаг к тому, чтобы вернуть ваши доли, положенные по праву рождения. Если понимаешь, о чём я — значит, сообразишь, как действовать дальше. Если нет — тогда акций тебе в любом случае не видать.
Я киваю и протягиваю Виталию руку.
— Спасибо, дядя. Я всё понял.
— Не за что.
Вскоре мы с мамой покидаем поместье. Она выпила несколько бокалов шампанского, так что вызываем «трезвого водителя». Он садится за руль маминого Эльбруса и везёт нас домой.
— Спасибо, сынок, — негромко говорит мама и целует меня в щёку.
Не надо уточнять, за что. Я понимаю, что Анна счастлива вернуться в свет, поговорить с людьми и потанцевать.
— Всегда пожалуйста. Как я сказал — это только начало.
* * *
'Ваше сиятельство!
Я прошу простить меня за столь нахальное появление на празднике. Однако не было иного шанса поздравить вас лично и выразить своё уважение.
Что касается небольшой склоки во время поздравлений — я также прошу прощения. Смею надеяться, что никто из гостей не обратил на это большого внимания. Не хочу, чтобы поползли слухи о вражде в семействе Грозиных.
Я приготовил подарок — раритетные часы для вашей коллекции, сделанные в единственном экземпляре. Такие вещи непременно вручаются лично, поэтому я с удовольствием готов посетить закрытый ужин. Разумеется, в компании с моей матерью, княжной Анной.