Батальон крови
Шрифт:
Киселев решился первым. Он подошел к женщине — капитану медицинской службы и, щелкнув каблуками, резко кивнул головой и пригласил ее на танец. Они словно воздушные полетели вокруг ёлки. Солдаты ретировались в стороны, а они парили над дощатым полом, совсем забыв, что вокруг — война.
На кудрявой женщине-капитане-враче было легкое платье с веселенькими цветами, и она казалась воздушной. Комбат не портил этой картины. Он наоборот уносил ее вдаль и кружил вокруг растерявшихся солдат.
Григорий стоял и, вздыхая, смотрел, как Киселев ведет ее. Он и сам умел танцевать вальс,
«Интересно, что это за девушка, такая стройная, в красивом платье с большими горохами?» — думал Григорий о партнерше. Он пытался рассмотреть ее и никак не мог понять, откуда она его знает. А девушка лишь молча улыбалась на его растерянный вид. Она продолжала лететь с ним качаясь, словно на волнах-облаках. Вальс закончился, весь батальон захлопал в ладоши, солдаты закричал «Ура!» Григорий остановился и только теперь заметил, с кем он танцевал.
— Юлька, это ты? — на весь сарай спросил радист. Все буквально взорвались от смеха.
— А ты думал кто? — улыбнувшись, переспросила девушка, раскинув на плечи светлые, шелковые волосы.
— Ну, ты, это…
— Ха-ха-ха, — снова засмеялись солдаты.
— Что, не узнал? Еще один вальс? — спросила медсестра.
— Ага. Давай, — уже с улыбкой ответил Гриша.
Солдаты попросили гармониста повторить мелодию, он немного выпил и, прожевывая закуску, надел баян и снова заиграл. Солдаты словно проснулись, отошли от шока и стали приглашать девушек. Через минуту весь зал кружился. Пары порхали, Стараясь не зацепить друг друга, а остальные стояли и наслаждались этим зрелищем.
Девушек не хватало и некоторые солдаты, так это — аккуратно, ловили пару и с извинениями подхватывали девушку, даже не успевая сказать «Разрешите». Бывший кавалер, продолжая лететь, и не понимал, куда это упорхнула его принцесса.
Григорий танцевал с Юлей. Его улыбку видели все, но Юльку не отбивали.
— Ну, как я тебе?
— Да это не ты вовсе!
— Я, Гриша — Я! — с гордостью ответила девушка.
— Я даже растерялся. Не ожидал.
— Привык, что я в штанах ватных и с сумкой огромной ползаю в грязи. А тут вот золушка раз и в принцессу превратилась.
— Да, Юль, правда, в принцессу. И нос твой курносый, смотри, как симпатично смотрится.
Юлька засмеялась, продолжая кружиться в танце.
Кто-то осмелился и отодвинул в сторону самого комбата. Он остался без партнерши и когда опомнился, спросил:
— От молодежь, в бою бы так! А стол праздничный где?
— Да там, в доме, — ответил сержант Рябов.
— Сюда его тащите, вместе с закуской и остальным «Новогодним боезапасом».
Несколько свободных солдат раскрыли огромные двери сарая и притащили в «Клуб» стол с закусками и спиртом.
— Ну, вот другое дело, — обрадовался Киселев. Танец закончился, все захлопали, кавалеры поблагодарили
В двери вломился старшина с целым мешком кружек и бутылкой шампанского. Комбат взял бутылку, посмотрел на нее и произнес:
— Эту откроем в двенадцать часов. А сейчас всем налить!
Солдаты загремели кружками, разливая из канистры спирт. Затем встали вокруг стола и, подняв свои «бокалы», стали выкрикивать тосты: «За Победу!» «За Сталина!» «За Родину!»
— Ну, ребятки, давай! Я свой тост скажу в двенадцать, — произнес комбат.
Григорий, как и все выпил. Он был счастлив и рад. Этот мальчишка совсем забыл, что прошлой ночью был на волоске от смерти. О том, что вокруг война, и он находится на передовой. О том, что он мокрый и замерзший лежал в грязи — забылось. Все плохое ушло, вокруг были счастливые лица солдат и красивые улыбки девушек.
Один взгляд показался особенным. Гриша напрягся, увидев девушку похожую на Титову.
— А это кто? — толкнув локтем, спросил Юльку.
— Ну ты слон, что толкаешься? — возмутилась Юля. И действительно Гриша почувствовал, что он поступил слишком грубо. Эта девушка была нежной и воздушной. Она совсем изменилась и не была похожа на мальчишку-сорванца, каким ее представлял до этого Гриша.
— Юль, извини, по привычке. Ты ж своя.
— Ладно, чего уж, — ответила девушка.
— Да кто это стоит? Точно не Титова?
— А я почем знаю? — ответила Юлька и отошла в сторону.
А девушка в розовом платье продолжала смотреть на Григория. Заиграл баян, и она прямым ходом направилась к нему.
— Ну, ты что? Стоишь как пришибленный. Это я. Понял?
— Ага, — ответил радист. А кто «Я» он так и не понял. Они закружились в танце и тут, кто-то остановил его плечом и Григорий остался один.
— Что, проморгал? — спросил его комбат. — Эти видал, какие? Надо, Гриш, поактивней. Понял?
— Так точно, — ответил радист и стал выискивать в кружащейся толпе ту, что только что танцевала с ним. Он понял: это Таня. Гриша хотел объяснить ей, почему он не пришел. Но девушка словно растворилась. Солдат даже вышел на улицу, обошел дома, но незнакомка Таня исчезла, словно в сказке. Он вернулся в клуб и, налив себе спирта, выпил со старшиной.
— Ну вот, опять она исчезла, — произнес вслух боец.
— Да ты не грусти, — ответил пьяный старшина. — Появиться. Небось, переодевается или это, как оно — пудриться.
— Да ну тебя, — сгоряча крикнул Гриша и махнул рукой. А в это время комбат поднял бутылку вверх и попросил всех налить в кружки. Он посмотрел на свои часы, хлопнув в потолок пробку шампанского, обрызгал всех и, довольный, заорал:
— Ура! С Новым годом!
— С Новым годом, — подхватили бойцы.
— Я, — начал он, — хочу сказать. Впереди Кенигсберг. Нам придется брать этот город. Весь фронт и несколько армий уже здесь, все может начаться завтра. И поэтому я никого замечать не стану. Пейте и гуляйте, но не деритесь. Свою злость приберегите для немцев. Он поднял свою кружку и посмотрел на бойцов. — А ты что там, как чужой? — обратился он к новому замполиту Суворову.