Батальоны тьмы. Трилогия
Шрифт:
Очевидно, это был обрывок старинной рекламы, предшественника настойчивых умственных излучателей, оповещавших население Галактики о том, что происходит в Сценах.
Хрупкому материалу удалось пережить уничтожение поверхности планеты. Каким образом?
Марвелл вернул его в настоящее.
– Ну? Разве не ясно? Смотри - «Бамперные автомобили Баркера - наивысшее наслаждение! Бампером по соседу! Часы веселья!».
– И компьютер показывает, что они использовали такие механизмы?
– Именно! Машины па картинке не похожи
– И у тебя машины врезаются друг в друга?
– Именно! Нам пришлось приделать пару небольших силовых щитов, чтобы предохранить их от чрезмерных повреждений, но я не думаю, что мы допустили слишком большую вольность на стадии экспериментирования. Нужно узнать, как быстро они могут столкнуться. Затем мы постепенно уберем силовые щиты.
– Значит, все, что у вас есть, - гравюра и кусок бумаги?
– Скажи, где можно достать другие документы того периода?
– Ты ошибаешься.
– Возможно, но разве они не великолепны?
– Ты используешь их в Сценах Ранней Ядерной Эпохи?
– Они - последнее, что осталось разработать.
– Так не пойдет.
– Смотри!
Марвелл выкрикнул команду, и две чудовищные машины пробудились к жизни.
Пилоты надели индивидуальные защитные костюмы. Машины находились примерно в трехстах метрах от людей, их блестящие металлические бока дрожали под ударами яростно колотящихся паровых машин. И.) медных труб с ревом извергался густой черный дым, разбрасывая снопы искр. Прицепы, полные блестящего угля, двигались рывками вслед за тянущими их машинами. Сорока-пятидесятитонная масса металла ползла по дороге, колеса прорывали в грунте глубокие колеи.
– Нет, не то, - сказал Спингарн.
– Мы перерыли всю Землю!
– Все было совсем не так, - повторил Спингарн, когда водители взглянули на Марвелла.
– Я запускал машины на самой Земле, чтобы узнать правильное соотношение массы и веса!
– возразил Марвелл.
– Это безумие!
– Вперед!
– проревел Марвелл.
– Быстрее! Водителям нравилась их роль.
– Рекламные сети оторвут у нас их с руками!
– ревел Марвелл.
– Смотри!
Машины издавали такой назойливый шум и механический грохот, что Спингарну пришлось спрятаться за защитный экран Марвелла. Чудовищные механизмы летели вперед, с трудом выбираясь на дорогу. Оба водителя-испытателя сконцентрировали внимание па прицепах, виляющих из стороны в сторону. Они напоминали каких-нибудь низших демонов, распоряжающихся громом и молнией. Облако густого жирного дыма окутало огромную декорацию. Куски угля падали сверкающим потоком по гладкому белому желобу и размалывались в блестящую угольную пыль, пока огромные колеса снова и снова врезались в поверхность, покрытую колеями. Умственные излучатели надрывались: «Бампером по соседу! Часы веселья! Бампером по соседу! Часы веселья!».
– Разве не великолепно?!
–
– Гляди - они теряют управление - сейчас будет крушение!
Водители больше не могли сдержать безумный танец. Огромные машины сближались на бешеной скорости, пока водители пытались справиться с управлением. Затем Спингарн увидел, как два водителя обменялись своего рода приветствиями. Мрачный обмен кивками; легкая улыбка, а затем - покорность судьбе и надежда на то, что спасательные системы в порядке.
Машины встретились на скорости выше семисот километров в час. Металл расплавился. Котлы взорвались, распустившись цветами белого пара и красного пламени.
– Значит, я не прав!
– признал Марвелл.
– Значит, все было не так… но разве они не великолепны?
Один водитель, пошатываясь, выбрался из обломков. Спасательная команда, уже поборовшая огонь, раскапывала груду искореженного металла. Уцелевший водитель взглянул на обломки и, содрогнувшись, отвернулся. Марвелл глядел, как он уходит. Затем повернулся к Спингарну:
– Они нравятся мне, нравятся Директору, компьютеры говорят, что функция вероятности имеет высокое значение, а ты твердишь, что все неверно!
Спингарн ожидал внезапного появления уверенности в своей правоте, что позволило бы ему заявить: «Вот! Вот что неверно - попробуй сделать вот так…» - но напрасно.
Он точно знал, что Марвелл неправ, но в чем именно - не имел никакого понятия.
– Я думаю, вы перепутали две функции, - начал Спингарн, - транспортную и скоростную.
– Я рассчитывал на тебя. Когда услышал, что ты покинул свои апартаменты… Этель, наверное, проболталась. что тебя отправят обратно?
– Да.
– Всегда спутает все карты, негодница!
– Ну и что?
– Когда я услышал, что ты опять попытался удрать. то понял, что ты явишься сюда. Первое, о чем ты мог подумать, - это направиться в знакомое место.
– Знакомое место?
– Ясное дело, у тебя полностью стерта память! Да, именно здесь была твоя декорация. Лучшая па планете! У меня к тебе большая просьба, Спингарн не сможешь ли ты применить свой интуитивный дар к моей проблеме транспорта?
– Нет. Но компьютер не прав. У тебя никогда не выйдет достоверная постановка, если ты будешь сооружать такие экипажи.
Марвелл не был смущен.
– Но попробовать стоило, - сказал он и махнул рукой нескольким людям, которые казались облеченными властью.
– Ну, Спингарн, старый приятель, желаю тебе удачи на Талискере, но вспомни мой совет, когда у тебя будет прощальная встреча с Директором. На этот раз возьми Этель с собой!
Бежать было некуда. Спрятаться негде. И что особенно ужасно, Талискер притягивал его, как блестящая кожа змеи, как тайна смерти, как липкая грязь подземных галерей под степями Турне, как странный блеск кабинета, в который он возвратился из древней битвы. Но взять с собой Этель?