Батько Махно
Шрифт:
Вследствие этого он, по возвращении в свой штаб, передал "дипломатам" Махно согласие на выступление против советской власти.
Махно торжествовал и, заручившись согласием Григорьева, стал рыть ему яму.
Началась подготовка к совместному выступлению: разрабатывался общий оперативный план, Григорьев развил среди населения деятельную агитацию и открыто заявлял, что он скоро примется за уничтожение "ненавистных народу коммунистов".
Большевики, догадываясь о заговоре Григорьева и Махно, но ничего определенного не зная, накануне выступления вызвали Махно для переговоров, причем последний, конечно, поклялся в верности Москве, а на другой день 4 мая, Григорьев, рассчитывая на Махно, открыто выступил против большевиков под лозунгом: "власть советам, но без коммунистов". Выступление Григорьева не на шутку встревожило советское командование на Украине. Силы восставших не только количественно, но и качественно превосходили силы большевиков. Симпатии населения, которому Григорьев передал
Григорьев приказал своему начальнику штаба Тютюнику (впоследствии много нашумевшему петлюровскому атаману) наступать с большим отрядом в сторону Харькова и Киева. Тютюник, после демонстраций в сторону этих городов, предал Григорьева. Он повернул на Каменец-Подольск и навсегда перешел на сторону Петлюры.
Вместо того, чтобы ударить по беззащитной Одессе, где кроме штаба с ротой китайцев и двух бронепоездов, ничего не было, Григорьев, соблазненный обещаниями Махно о совместных действиях против Крыма и Екатеринослава, уклонился к Елисаветграду, где и произвел еврейский погром.
За это время советское командование быстро оправилось от предательского выступления, вырвало инициативу из рук Григорьева и с бронепоездами, которых у Григорьева не было, а также с помощью махновской вольницы, перешло в решительное наступление.
Возле Елисаветграда, а затем под Лозовой Григорьев потерпел жестокие поражения и потерял все, что вывез из Одессы.
Однако Махно не удовольствовался доставшейся ему григорьевской добычей,- ему нужна была смерть Григорьева.
Снова Козельский у Григорьева. Снова коварный "дипломат", отрицая участие махновцев в разгроме Григорьева, уговаривает его встретиться, чтобы разработать план дальнейшей борьбы с коммунистами.
Потерявший голову Григорьев снова попался в расставленные сети. Махно устроил в сарае митинг, на котором Лященко предательски убил Григорьева. [3]
Махно торжествовал полную победу.
В то время как шла борьба Григорьева с большевиками, началось осторожное продвижение добровольцев в Донецкий бассейн и завязались кровопролитные упорные бои, которые, как известно, привели к тому, что большевики были вытеснены из Донецкого бассейна…
Неблагоприятно для большевиков складывалась обстановка и на Керченском полуострове. Красная армия не смогла перешагнуть через Акмонайский рубеж. Надежды на восстание в Керчи и других местностях не оправдались; восстание быстро и решительно подавил энергичный генерал Ходаковский, который, сменив раненого в грудь генерала Шиллинга, с отрядом в 3 500 чел. взял Феодосию и, после ряда боев, заставил большевиков быстро отступить на север.
3
Историю убийства Григорьева Н. В. Герасименко рассказывает совершенно неверно. Убийство произвел сам Махно, а не Лященко, и произошло оно 27 июля 1919 года в селе Сентове. Вот как описывает этот факт ближайший помощник Нестора Махно, анархист П. Аршинов:
"27 июля 1919 года в селе Сентове, близ Александрии, Херсонской губернии, по инициативе Махно был создан съезд повстанцев Екатеринославщины, Херсонщины и Таврии. Согласно программе работ, съезд должен был наметить задачи всему повстанчеству Украины в связи с моментом. Съехалась масса крестьян и повстанцев, отряды Григорьева и части Махно; всего до 20 000 человек. Докладчиками были записаны Григорьев, Махно и ряд других сторонников того и другого движения. Первым выступил Григорьев. Он призывал крестьян и повстанцев отдать все силы на изгнание большевиков из страны, не пренебрегая в этом деле никакими союзниками. Григорьев не прочь ради этого соединиться с Деникиным. После, мол, когда иго большевизма будет низвергнуто, народ сам будет видеть, как ему устроиться. Заявление это оказалось роковым для Григорьева. Выступившие немедленно после него махновец Чубенко и Махно указали на то, что борьба с большевиками может быть революционна только в том случае, если она ведется во имя социальной революции. Союз с злейшими врагами народа – с генералами-будет преступной авантюрой и контрреволюцией. К этой контр-революции зовет Григорьев, следовательно, он – враг народа. Затем Махно публично перед всем съездом потребовал Григорьева к немедленному ответу за чудовищный погром, совершенный им в мае месяце 1919 года в Елисаветграде, и за ряд других антисемитских действий. "Такие негодяи, как Григорьев, позорят всех повстанцев Украины, и им не должно быть места в рядах честных тружеников революционеров". Так закончил Махно свое обвинение Григорьеву.
Последний увидел, что дело принимает для него страшный конец. Он схватился за оружие. Но было уже поздно. Семен Каретник, ближайший помощник Махно, несколькими выстрелами из кольта сбил его с ног, а подбежавший Махно с возгласом "смерть атаману" тут же застрелил его. Приближенные и члены штаба Григорьева бросились было к последнему на помощь, но на месте были расстреляны группой махновцев, заранее поставленной на страже. Все это произошло в течение двух-трех минут перед глазами съезда" (см.
Дивизии Махно было поручено занять Мариупольский фронт. Махновцы, влившись в большевистский фронт, быстро разложили соседние дисциплинированные и, в общем, довольно стойкие советские войска. Генерал Май-Маевский медленно подвигался вперед, и махновцы, встречая организованный отпор, а в особенности при появлении танков, бежали с фронта, увлекая за собою и советские войска. Южный фронт большевиков зашатался. Началось стремительное наступление добровольческой кавалерии. Красная армия отступала к Орлу.
В это время Махно продолжал вести с советской властью такую же двойственную и коварную игру, какую вел с Григорьевым, и на все требования Москвы подтянуться, он, ведя явную антисоветскую агитацию в деревнях, отвечал все более и более неприемлемыми требованиями. [4]
Первым понял, в чем дело – Троцкий.
Главнокомандующего Вацетиса сменил ген. штаба полковник Каменев, которому впоследствии суждено было закончить благоприятно для советов борьбу на всех белых фронтах.
4
Как выполнял Махно соглашение с советской властью, видно из следующего приказа тогдашнего командующего южным фронтом тов. Фрунзе: "Махно и его штаб, послав для очистки совести против Врангеля ничтожную кучку своих приверженцев, предпочли в каких-то особых видах остаться с остальными бандами на фронтовом тылу. Махно спешно организует и вооружает за счет нашего трофейного имущества новые отряды".
А в тылу махновцами проделывается следующее: 12 ноября в селе Михайловке убиты и раздеты догола 12 красноармейцев; 16 ноября в селе Пологи махновскими частями ограблено несколько красноармейцев 124-й бригады, ехавших за оружием в артиллерийскую летучку; 17 ноября в селе Пологи отряд 2-го конного махновского полка раздел и пытался убить командира взвода 376-го полка, 21 ноября в деревне Вербной ограблен 8-й артдивизион 42-й дивизии; 21 ноября в селе Гуляй-Поле командир 4-го махновского полка отобрал у хозяйственной части 373-го полка 35 000 винтовочных патронов, 15 винтовок и пулеметы; 7 ноября в селе Ивановке махновцами убито шесть красноармейцев 2-й смешанной Кавказской бригады; в районе села Жеребец махновцами разграблен отдел снабжения 23-й дивизии и произведен налет на транспорт интернациональной бригады, ранен командир транспорта и несколько красноармейцев.
Троцкий из Харькова потребовал, чтобы Махно лично явился к нему, но хитрый Махно послал для переговоров делегацию. Тогда Троцкий приказал расстрелять делегацию, а Махно и Волина объявил вне закона, как изменников рабоче-крестьянской власти.
Так кончилась служба Махно у большевиков.
VIII. Махно – петлюровец
Разрыв с советской властью Махно предвидел еще задолго до посылки к Троцкому депутации.
На это указывает предательское для коммунистов отступление махновской дивизии на северо-запад в сторону Волочиска, тогда как по общему плану отступление предусматривалось на Донецкий бассейн, в сторону Харькова.
Это подтверждается также и работой махновских агентов по дискредитированию советской власти, что, конечно, не могло быть секретом для большевиков.
В первых числах августа 1919 года махновская армия, значительно уменьшившаяся численно за время тяжелых боев с добровольцами и обремененная значительным числом раненых, достигла линии петлюровского фронта Калинковичи- Казатин.
Махно немедленно приступил к переговорам с петлюровским командованием о сдаче на попечение украинского Красного креста раненых махновцев, которых он, вопреки обычаю, не смог вследствие быстроты отступления передать на попечение крестьян.
Переговоры вскоре увенчались успехом, хотя и без санкции Петлюры, пожелавшего, очевидно, сохранить в отношении Махно свободу действий на случай удачных переговоров с Деникиным, которые в то время, под шумок, уже вел этот пресловутый "головной атаман".
В результате переговоров с Махно были приняты не только все раненые, но и самому Махно, с остатками его армии, было предложено занять возле Умани отдельный участок на петлюровском фронте. Махно, заняв участок фронта, попал в совершенно родственную для махновцев обстановку.
Все эти "курени смерти", разные "черно-красно-серошлычники" и другие с не менее эффектными названиями полки, составлявшие как бы гвардию петлюровских войск, по существу были худшим видом партизанов, не останавливающихся перед любым видом насилия; и понятно, что вольница Махно, с ее полным отрицанием даже признаков дисциплины, которая в петлюровских войсках все же существовала хотя бы в отношении деления чинов армии на казаков и старшин (офицеров), привлекла к себе все симпатии, и скоро началось дезертирство к махновцам, значительно пополнившее состав махновской армии.