Батюшка. Кулак и крест

Серегин Михаил Георгиевич

– Здравствуй, Павел, – подошел священник к мальчику, который настороженно попятился, помня последнюю встречу в темном переулке.

– Здрасьте, – ответил он и покосился на отца, к которому подошел участковый.

– Паша, Олег пропал, сын участкового Афанасия Петровича. Ты его давно видел?

– Как пропал? – спросил мальчик.

– Вот так, ушел вчера вечером и не вернулся. Вы ведь вроде как дружить стали, играли вместе. Куда он мог пойти?

– Может, преступников искать? – неожиданно предположил мальчик.

Священник буквально оторопел от такого заявления.

Оказалось, что в тот же день, когда обнаружилась пропажа денег их сейфа в опорном пункте милиции, Олег встретился с Павлом на улице. Он сказал, что у него есть предположение на этот счет, кого-то он видел подозрительного около дома, причем два раза. Было это еще до того, как сына стал допрашивать Рогов. Больше Павел ничего не знал. Тогда отец Василий, мысленно попросив у Господа прощения, спросил, давно ли живет у них с отцом дядя Корней.

– Уехал он вчера, – нахмурившись ответил мальчик.

– Что-то ты его, по-моему, не долюбливаешь?

– Он пьет все время, матом ругается, на отца орет все время, а отец терпит. Злой он.

– А куда он уехал? Домой?

– Не знаю, – пожал плечами мальчик.

Отец Василий оставил Павла в покое и подошел к участковому, который разговаривал с самим Косачевым. Предприниматель выглядел, мягко говоря, сильно испуганным и понурым. Отвечал вяло, мямлил. Удивительно, куда делась его спесь и самоуверенность, с которыми он общался раньше с окружающими.

– Смотри, Косачев! – услышал отец Василий последнюю фразу участкового в адрес предпринимателя. – Если наврал, то тебе здесь не жить. Я в лепешку расшибусь, но неприятности поимеешь такие, что тебе и не снилось. А если осудят тебя, то из зоны тебе живым не выйти, запомни. Молись, паскуда, чтобы с моим сыном ничего не случилось! Поехали, – кивнул Рогов отцу Василию и полез в машину.

По дороге он рассказал, что Косачев сразу начал врать. Никакого брата он уже несколько месяцев не видел и толком отношений не поддерживает. Припертый к стене, стал крутиться, объясняя, что брат приехал неожиданно, как снег на голову, а он не знал, как от него избавиться. Брат якобы прожил два дня, все время валялся пьяный и никуда не выходил. Вот священник его и видел тогда. А вчера собрался и уехал, ничего не сказав о своих намерениях.

– Врет, – согласился отец Василий. – А вот сынишка его рассказал любопытную вещь. Оказывается, когда ты обнаружил вскрытый сейф, Олег твой кого-то заподозрил – кто-то крутился у опорного пункта из незнакомых. Он Пашке Косачеву сам рассказывал, что надо преступника найти, он сможет. Думаю, что он тебе ничего не рассказал, Афанасий Петрович, потому что ты с хода стал его пытать. Вот он обиделся и не стал рассказывать. Думаю, что решил реабилитироваться в твоих глазах и сам найти преступника.

Рогов слушал нахмурившись и кусая в отчаянии губы. Он прекрасно понимал, что погорячился тогда, обрушившись на сына с подозрениями, что тот мог проболтаться кому-нибудь о больших деньгах у священника. Теперь сын мог оказаться в беде, даже погибнуть, если попадет в руки преступника.

Когда УАЗик влетел в село, то от здания управления на встречу участковому побежал Прокопенко,

волоча за руку невысокого щуплого мужичка. Рогов свернул к правлению и высунулся из машины.

– Что, новости есть? – спросил он с надеждой Прокопенко.

– Вот, – показал пальцем управляющий на мужичка, – Матюшин расскажет.

Участковый со священником мигом оказались на дороге.

– След я нашел, Петрович, – степенно, без лишних эмоций заявил мужичок. – Вон там, у распадка за гарью. Пуговица аль клепка металлическая, и рядом след кирзового сапога, размера примерно сорок второго. Тяжело шел человек, пятка в землю так и проваливалась.

Мужичок достал из кармана носовой платок не первой свежести, развернул и протянул участковому маленькую круглую железочку.

– Его, – узнал Рогов, – клепка от джинсов. Джинсы у него старенькие, специально одел, чтобы по кустам рвать не жалко было. Сколько времени прошло?

– След сегодняшний, – рассудительно ответил мужичок, – росы не видел. След, который росу видел, он другой. Значит, не раньше десяти-одиннадцати часов утра человек прошел.

– Слушай, Матюшин, – сказал Рогов, доверительно взяв мужичка за рукав, – ты у нас самый опытный охотник в селе, если не в районе вообще...

Матюшин спокойно кивнул головой, как будто участковый говорил вещи само собой разумеющиеся. Отец Василий уже заметил эту особенность местного населения. Нет у них ложной скромности, как и завышенной самооценки. Это если говорить о простых людях, которые выросли и живут на лоне природы, постоянно общаются с ней. Вот и сейчас охотник отнесся к словам милиционера так же адекватно, как будто тот показывал ему пионерский галстук и утверждал, что он красного цвета. Да, согласен, красного. Ты, Матюшин, лучший охотник. Да, согласен, лучший.

– Ты всю окрестную тайгу, как свой карман, знаешь, – продолжал говорить участковый. – Куда он мог пойти?

– Неправильно вопрос ставишь, Петрович, – глубокомысленно ответил охотник. – Сначала пойми, зачем пошел, тогда догадаешься куда. Человек же с какой-то целью идет, значит, по этой цели маршрут выбирает и место назначения.

– Цель у него одна, очевидная, – вдруг вставил отец Василий. – Повадки уголовные известны. Сделал дело – нужно отсидеться, лечь на дно. Со временем поиски потеряют свою интенсивность и легче будет выскользнуть. Он ведь понимает, что его вычислили и что дороги перекроют. А мальчика он как заложника взял с собой, как прикрытие. А может, еще надеется, что не вычислили, а мальчик – единственный свидетель.

– В таком случае, – сиплым от волнения голосом произнес Рогов, – ему выгоднее от свидетеля избавиться. Тайга – как раз такое место.

– Нет, Афанасий Петрович, – покачал головой священник, – не будет он от него избавляться, пока точно не поймет, что опасность миновала. Они храбрые втихаря сейфы вскрывать, да в темном переулке грабить. А когда прижмешь, то они очень да же трусливые, перестраховаться норовят, жизнь свою выторговать. До последнего он мальчика не тронет.

– Наверное, ты прав, – уныло кивнул головой участковый, – только где мы его искать будем?