Байки

Липатов Феофан

Я до сих пор как вижу ноги в колготках, так начинаю чего-то побаиваться. А поскольку сейчас все женщины от мала до велика ходят в колготках, то сами понимаете, как мне страшно жить на белом свете.

Ну, разве не удивительный народ женщины?

Хорошо лежать в больнице

Хорошо лежать в больнице, кто-то может со мной не согласится, но я в больницу стремлюсь, как изгнанник на родину. Туда можно стремиться даже ради одной каши. Где ты ей будешь ещё так рад? Только в больнице можно прочувствовать и оценить, что такое каша.

Ведь если ты способен её проглотить, значит, жив ещё, сама цена жизни познается тоже только в больнице. А сколько внимания… Где тебя ещё за один день послушают, опишут, полечат, отругают и опять же накормят кашей? Только в больнице.

Я человек черствый и неуживчивый, со мной очень трудно найти общий язык и наладить контакт, как скажет милая жена: Не человек, а маразма сплошная. Коротко и ясно, хотя и не знаю что это такое, а понятно, потому как вылетело из милых уст ненаглядной женушки. А вот в больнице ко мне отнеслись с теплотой и пониманием. При чём поняли и сразу принесли грелку, дали и мне понять, что хорошее тоже у меня что-то есть.

Особенно им понравились мои анализы. Они ими нарадоваться не могли, две недели берут и берут и днём и ночью. Всё любуются и причмокивают… очень хорошие говорят, даже домой из-за них не отпускают, где мы ещё такие найдём? Нам надо ещё пристальней посмотреть на твои анализы, не можем, говорят, без них. Я даже усомнился – такие ли уж хорошие? Что там на них любоваться, чего разглядывать? А они, чтоб лучше было видно, так аж через микроскоп любуются.

Сперва я удивлялся, а после привык и даже обрадовался, что ещё на что-то годен и могу таких умных и красивых людей заинтересовать. Это как же надо любить человека, чтобы с таким вниманием разглядывать его анализы. Да, именно с любовью. Я бы всем предложил проверять любимого или любимую. Так клянутся в любви, обещают верность свою, а ты принеси ему свои анализы и погляди как отнесётся любимый человек к этому. Сразу небось нос отвернёт, словно нечистую силу встретил. А врач с таким истинным чувством смотрит в твои анализы, даже приклеивает один к другому, чтобы не дай бог не потерялись. Как мол я без твоих анализов жить буду.

Так что я хоть и невезучий и несчастный человек, но очень люблю и уважаю врачей и всех медиков, даже не имея их анализов, просто так люблю. За их внимание, доброту и заботу. Ведь если я способен проглотить кашу, значит жив, а жив благодаря им, медикам.

Так что, дорогие мои читатели, любите кашу, всем советую, хотя для этого совсем не обязательно попадать в больницу.

Про мужика

Всяко разно на Руси называли мужика. И голь то он перекатная, и смерд душистый ароматный, и раб божий, но одного у него отнять нельзя – это смекалка. Не зря у нас есть поговорка – «голь на выдумку хитра», видимо сытому человеку лень думать о чём-то ещё кроме удовольствия, а с голоду и мечтается отлично и блажь всякая в голову лезет, вообщем, полное прояснение и необъятное поле деятельности, сплошной полёт мысли. На что только не покупался наш мужик или женщина, скажем по-современному. Всё им кажется вот-вот блюдечко сытной жизни прикатится. Ну и потешаются друг над другом. Сидят невинные старушки у подъезда. Ничего, что деревня, раз дом большой, есть и подъезд, а есть подъезд, значит надо сидеть как в городе, и пусть по-деревенски, но косточки соседям перемывать.

Вот Витька – охальник над ними и потешается. Сколько раз он их надувал, а они всё клюют и клюют на его уловки. Да и как не клюнешь, время то сейчас такое, чуть задремал,

глаза откроешь, а уже что-то свистнули, что-то пропало. Вот сидят они, солнышко пригрело, в огороде копаться ещё не время. Опять этот паразит Витька откуль-то тянется, шляется бездельник по посёлку. Витька знает, что его косточки моют и прикидывает, чем же обрадовать старушек, бодрости ради.

– Сидите, – говорит, – ну-ну, сидите. Я в сараи ходил, – а сараи у всех далековато, за логом. – Так ведь паразиты угланы все замки посшибали, наголо вычистили сараи.

Бабки напряглись. Чьи сараи-то, спрашивают.

– Дак все подряд, – с горечью к их недоверию кричит Витька и глаза трёт платком.

Ох, как подхватили бабки от подъезда и рысью, словно конный эскадрон запылил за лог к сараям. Витька довольный, что опять удалось одурачить бабок, поплёлся домой, а из подъезда Митривна выруливает: «Куды это, Витенька, бабы так вскинулись?»

– Да не переживай, Митривна, это тебе не надо. Сараи у них очистили.

Митривна сделала большие глаза и спросила:

– Чего унесли-то?

– Да всё, – ответил Витька, – картошку, варенье, шмотки какие были. Даже лопаты с окучниками прихватили. Да ты, Митривна, не беспокойся, толи твой зять ли, свояк ли, на машину грузит, видимо, твой сарай не тронули, на базар говорит поеду.

У Митривны сердце за лопатку запало и никак окаянное на место не встанет. Сроду у не ни зятя ни свояка не было. Живут вдвоем с сестрой, обе в годах уже. Сердце сердцем, но раз такое дело, что-то надо делать. Эх, как она чесанула охая и причитая. Баб уже у сараев настигла, когда они отпыхивались, проклиная и свет, и Витьку, а заодно и Митривну отчитали.

– Кому ты, старая дура, поверила?

Словно сами прибежали ради спортивной разминки. Три дня караулили они охальника со сковородниками у подъезда. Но отходчив народ российский, вскоре они со смехом стали вспоминать очередной подвох Витьки. А тому неймётся, он на группе, инвалид значит, время тянется медленно, вот он от безделья чего-нибудь опять и учудит над соседями.

Заставила его супруга водится с внуком, сама в город поехала. Знала, что Витька внука любит и не бросит, в магазин не побежит, а то как приедешь из города, а Витька опять хмельной. Уехала жена, зудеть некому, выпить надо, но на кого внука оставить? Тут ему на радость из соседнего подъезда выруливает Иван, тоже инвалид. Витька на него сразу среагировал.

– Ваня, – кричит он в форточку, – иди-ка с Андрюшкой посиди полчасика, пока я на фельдшерский пункт сбегаю, там из области комиссия приехала.

– Зачем? – заинтересовался Иван, – Или опять дурочку ломаешь?

– Нет-нет, видишь, я паспорт приготовил и льготную бумажку, сейчас вот военный билет да справку ВТЭК достану и побегу. Тебе ведь тоже надо.

Иван засумлевался, но интерес проявил.

– А зачем они приехали-то?

– Да вот на эту льготную справку, что с полосой, нам дали для получения лекарства, ещё одну полосу будут ставить – крест накрест. Кому поставят, тому будут любое лекарство давать без задержки и без рецептов.

У Ивана глаза загорелись. Такой щедрости от государства он не ожидал. Но кто может у нас в России знать, что выкинет родное правительство сегодня или завтра, чтобы очередной раз сирых и убогих разделить на ранги.

– Ну, сбегай.

Ванька остался с орущим Андрюшенькой. Агукал, качал, таскал его по квартире, но тот орал, словно у него была спущена пружина, всё поглядывал в окно. Вон и Витька обратно бежит.

– Ну, показывай, – кричит Иван.

Витька даже обиделся за такое недоверие.