Беатрис
Шрифт:
– Я… женат, – пробормотал Як. – Сожалею, если я…
– Никаких проблем, – ответила Чарли, пытаясь скрыть разочарование. Она почувствовала себя обманутой. Почему он не носит кольцо? Если не хочешь, чтобы с тобой флиртовали женщины, рядом с которыми ты совершенно добровольно сел, то надо, по крайней мере, носить кольцо.
– Подожди, – заговорил Як, когда она поднялась. – Я хотел сказать – мы могли бы…
– Мне надо домой, – ответила Чарли. – Завтра на работу.
– Танцевать?
– Что?
– Я спросил – тебе завтра танцевать?
– Да.
– Я мог бы тебя
– Сама дойду.
– Я могу пройти с тобой часть дороги, если не возражаешь.
Она пожала плечами. До ее квартиры отсюда метров пятьсот – он может пройти с ней этот участок, если для него это так важно.
Середина апреля. От запаха гравия и сухого асфальта Чарли почувствовала себя свободной и счастливой, но все же ей сделалось немного грустно. Хорошо бы весна не кончалась, и ей не пришлось бы выслушивать разговоры о планах коллег на отпуск, испытывать чувство пустоты, которое всегда подкатывало, когда у нее появлялось свободное время.
– Вот здесь я и живу, – сказала она, когда они подошли к ее подъезду. – Спасибо за приятный вечер.
– Тебе спасибо, – проговорил Як. – С тобой интересно поговорить. Ты… не такая, как все.
«Надеюсь, что ты более традиционен», – подумала Чарли, видя, что он весь в сомнениях.
– Я мог бы подняться с тобой наверх, – продолжал он. – Я… строго говоря, я не из тех, кто так поступает, но…
«Знаю-знаю, – подумала Чарли, когда они поднимались по лестнице. – Каждый считает, что он не из таких, а между тем вас чертовски много».
Не попав в замочную скважину, она оставила ключом на двери выбоину. Скоро и эта дверь будет выглядеть так же, как в ее предыдущей квартире – словно кто-то пытался взломать замок.
– Как красиво! – воскликнул Як, когда они вошли. Он поднял глаза к потолку, словно пытаясь измерить его высоту.
Квартиру в районе Эстермальм Чарли купила на отцовское наследство. Поначалу она не хотела брать деньги Рикарда Мильда, но потом настойчивый адвокат уговорил ее проглотить гордость – в противном случае все ушло бы другим его детям и вдове. В тот момент Чарли подумала о гигантском доме своей единокровной сестры на Юрсхольме и решила, что примет то, что ей положено по закону.
Вложить деньги в новую квартиру ей посоветовал Андерс. Поначалу она сопротивлялась. Она вполне довольна своей берлогой. Но Андерс ответил, что он не это имел в виду, просто следовало бы подумать о будущем, и даже если ей все равно, то квартирка побольше может пригодиться, если ей когда-нибудь придет в голову обзавестись семьей.
– Мне такое в голову не придет, – буркнула в ответ Чарли.
Но потом все же стала ходить с Андерсом на показы квартир, когда он подыскивал себе жилье после развода. И при виде этой мансарды с Чарли что-то случилось. То ли ее очаровали камин и потолочные балки, то ли большой балкон, на котором у нее всякий раз начинало щекотать в животе, стоило посмотреть вниз. Стоя там, она услышала, как одна из потенциальных покупательниц шепнула на ухо своему спутнику – дескать, предыдущий владелец повесился в этой квартире. После показа Андерс заявил, что это всего лишь прием, чтобы
А вот для Чарли же все это имело противоположный эффект. В знаки свыше она не верила, однако разговоры о повесившемся хозяине заставили ее еще больше полюбить эту квартиру. Она вспомнила, как Бетти рассказывала о Люккебу – как ей удалось купить хутор по дешевке после самоубийства предыдущего хозяина. «Что одному горе, то другому выгода…»
Неделю спустя Чарли выиграла аукцион, и квартира на улице Грев-Турегатан теперь принадлежала ей.
– Какая картина! – воскликнул Як, указывая на полотно, висевшее в коридоре. – Кто это нарисовал?
– Сюзанна, – ответила Чарли. – Сюзанна Сандер. Моя подруга. Она пока… не прославилась.
– Думаю, у нее все впереди, – сказала Як и подошел ближе. – Восхитительно прописаны детали.
Чарли кивнула и подумала о том, как она обрадовалась, когда Сюзанна подарила ей эту картину. В картине ей нравилось все – бурлящая черная вода, цветущая роща вишневых деревьев, а особенно старый красный деревянный дом, женщина в платье и деревянных башмаках на крыльце, девочка у нее на руках. Это мама с дочкой. Она и Бетти.
– Твоя подруга действительно очень талантлива, – продолжал Як. – Мне нравятся контрасты. Тьма и свет, глубина и поверхность. Словно два времени года.
Он указал в правый угол картины, выписанный в более приглушенных тонах.
– Эти одеты по-осеннему, – добавил он, имея в виду спины двух фигур – мужчины и мальчика. Маттиас и Юхан.
Чарли подумала про себя, что Як пропустил самую трагическую часть картины – двух детей слева от дома, новорожденную девочку и мальчика чуть постарше рядом с ней, оба с закрытыми глазами. Поначалу она и сама их не заметила, потому что их одежда сливалась с цветами и травой вокруг. Нужно было смотреть очень внимательно, чтобы разглядеть их лица и очертания.
– Хочешь пива? – спросила Чарли, поворачиваясь к Яку.
Тот кивнул.
– А я и не подозревал, что танцевальная профессия так… так хорошо оплачивается, – произнес он, когда они вошли в просторную, недавно отремонтированную кухню.
Чарли не ответила. Она остановилась, обернулась, одним рывком сорвала с себя джемпер и поцеловала Яка.
– Как ты хочешь? – прошептал он, когда она потянула его за собой в гостиную. Споткнувшись, они упали на толстый ковер.
– Тебе так нравится? – спросил он, когда они стянули с себя одежду, и он начал целовать ее бедра.
Ей было щекотно, однако Чарли все же прошептала в ответ «да» в надежде, что он скорее перейдет к делу. Запустив пальцы ему в волосы, она спустилась ниже, чтобы ускорить процесс.
– Ты так торопишься, – пробормотал он. – Ты такая страстная.
2
Когда все закончилось, Чарли выскользнула из объятий Яка. Как всего полчаса назад она желала быть рядом с ним, так сейчас хотела, чтобы он поскорее исчез. «Однако Як, похоже, не из тех, кто умеет угадывать чужие желания», – подумала она, когда он снова обнял ее.