Беда
Шрифт:
— Звезды.
Он сходил умыться и вернулся, крутя в руках полотенце.
— Мне кажется, нам больше не следует видеться. — Выждал и окликнул: — Ив?
— Мы видим людей в доме напротив. Значит, они могут видеть нас. Мы тоже — экспонаты Музея. Ты думал об этом, Джона Стэм?
— Я все обдумал, и мне жаль, что так вышло, мы можем обсудить это, если хочешь, но я так решил и надеюсь, что ты примешь это с достоинством. Всего-то пара месяцев, можно сделать вид,
Она поглядела на него:
— Но ведь было же.
Он спросил:
— Хочешь это обсудить?
— Нечего тут обсуждать, — сказала она.
— Вот и хорошо. — Он подошел к двери, открыл ее, приглашая на выход. — Прощай.
Она улыбнулась:
— Нет. Не прощайся.
Проходя мимо Джоны, она сунула ему в руку что-то мягкое, квадратное. Футлярчик для украшений. Джона подождал, пока Ив не скрылась из виду, и открыл ее подарок. На серебряной цепочке, оправленный в серебро — человеческий зуб.
16
Неправильно выбрал интонацию, решил он.
Фраза «Мне кажется, нам больше не следует видеться» таит в себе множество смыслов. Может, это неуклюжая попытка самоанализа или провокация, чтобы вызвать реакцию партнера и свою реакцию на его реакцию. Или же извращенный способ добавить отношениям перчика: поссоримся, а потом совокупимся на полу ванной; я куплю шардоне.Или это благопристойный предлог потребовать извинений: ты поступила дурно, ползи на брюхе, моли о прощении, и все будет о’кей.
Или же: вон.
Не вытряхивалось из головы сказанное напоследок. Не прощайся.Как будто она скажет — и свершится, Господь из Книги Бытия, она повелевает с небес, и мир созидается по ее прихоти. Джону страшила такая самонадеянность. Как спорить с голосом, который каждому слову придает кисло-сладкий привкус неизбежного своего торжества. Рядом с ней у Джоны Стэма нет ни малейшего шанса, тем более пока животная часть его мозга все еще одержима желанием, все еще готова поддаться, наплевав на веления разума.
И кстати — кто кому поддается? Джона припомнил разбитую чашку, тоннель в аппарате МРТ, подлокотник — и разглядел систему, которая его напугала. На видео Ив казалась скучающей, потому что ей было скучно. Джоне и раньше приходилось иметь дело с женщинами — такие часто встречаются, взять хотя бы Ханну, — которым нравилось подчиняться, даже грубой силе, но то была притворная грубость, игра, Ив же добивалась совсем другого. Теперь Джона отчетливо различал, как с каждым разом ее эксперименты становятся все опаснее и ведут… куда? Ох, не хотелось бы выяснять. Ей нужно то, чего он дать не может, Ив наделяла его огромной властью и
Он поглядел на свои разбитые костяшки, потер шрам на локте. Надо сдернуть повязку одним рывком. Жалеючи, только больше вреда причинишь.
И все-таки он беспокоился, что натворит Ив, когда до нее дойдет.Что будет? Не его ли обязанность — позаботиться, чтобы Ив ничего себе не причинила? Не покончила с собой? Она уже доказала: там, где другие лишь угрожают, она действует. Не хватало ему еще и такой ответственности, — но, как обычно, судьба не осведомлялась насчет его желаний.
Весь следующий день он оттачивал свою речь. Потрясающая. Величием не уступит выступлениям Черчилля, незатянутая, слава богу, ясная, не оставляющая места для ложных истолкований. Женщины ведь так изворотливы, а Ив — чемпионка среди женского пола.
В общем, он приготовил речь. Но все заготовки выскользнули из головы, когда он завернул за угол к своему дому и…
— Джона Стэм. Прииииивеееет! — Она поджидала на крыльце.
Будь честным скаутом. Заработай значок за отвагу.
— Хорошо, что ты пришла, — сказал он, останавливаясь ступенькой ниже, выставив на всякий случай локоть. Хотел бы он верить, что выглядит хладнокровным и уверенным в себе. Таковым он себя не чувствовал. Чувствовал себя жалким позером.
— Ага! — Она улыбнулась, само ожидание. — Наверх?
Он сказал:
— Я понимаю, как ты переживаешь.
Лицо ее резко переменилось:
— Не заводи опять.
— Выслушай меня.
— Джона Стэм, ты не будешь снова пережевывать эти никому не интересные сопли. Избавь меня от необходимости одергивать тебя прилюдно.
— Я понимаю, как ты расстроена…
— Если меня что расстраивает, так это один и тот же пустой разговор по второму кругу. — Она вдруг набросилась на него, принялась целовать в шею. — Так-то лучше. Вот, вот. Привет, Джона Стэм, там, внизу!
Он вырвался из ее объятий, сорвал с плеч рюкзак и прикрыл штаны спереди. Ив зажала рукой рот, засмеялась:
— Эх ты!
— Помолчи, пожалуйста. Я должен тебе кое-что сказать. И не трогай меня.
— А мне нравится.
— Мне не нравится.
— Что-то раньше ты не жаловался, — намекнула она. — С удовольствием совал свою штучку прямиком в мою штучку и не жужжал. Эти невесть откуда взявшиеся угрызения совести лично я нахожу весьма подозрительными и довольно противными.
— Дай мне сказать, прошу тебя!
— Валяй.
— И не перебивай.
Ив изобразила цветок лотоса, голову склонила:
— Как пожелаете.
Минуту он собирался с мыслями. Часть первая: