Беда
Шрифт:
— Джона. — Что-то случилось с ее голосом. — Джона, это же она!
— Что? — Он подождал и повторил: — Что случилось?
— Эта девушка. Она… Она съехала из общежития после смерти своей соседки. Джона, студентка, которая жила с ней вместе, была убита!
Хотя Кейт вроде бы всех и вся знала в своем кампусе — и лица хорошо запоминала, и посплетничать любила, — на этот раз она ничего не сумела добавить, кроме: Это было в газете.
В Интернете отыскались старые номера «Йель дейли ньюс», нужные Джоне статьи публиковались с 20 ноября 1992-го.
НАЧАЛИСЬ
Нью-Хэвен. Вчера полиция подтвердила, что не располагает информацией об исчезнувшей студентке колледжа Кэлхун.
Марису Эшбрук в последний раз видели в ее комнате вечером понедельника. Она сказала соседкам, что идет на вечеринку, и с тех пор ее никто не видел и о ней ничего не известно.
— Мы расследуем дело о пропавшем человеке, — поясняет шеф полиции Нью-Хэвена Пол Рид. — Мы пустим в ход все наши ресурсы.
Рид признает, что не исключена и другая возможность: девушка могла покинуть кампус по доброй воле. Полиция связалась с ее семьей, сообщил он.
Неделю спустя газета писала о том, как подруги Марисы Эшбрук и товарищи по команде пловцов собираются устроить бдение при свечах.
В третьей статье, как раз накануне зимы, журналист впал в элегический тон: сверстники восхваляли спортивные достижения Марисы, умилялись ее ослепительной улыбке и очаровательному южному акценту, а бывший парень назвал ее самым добрым человеком на свете.
Вероятно, издатель велел своим репортерам искать материал погорячее: Мариса исчезла с газетных полос. До первой недели марта, когда группа туристов наткнулась на торчавшую из подтаявшего сугроба руку.
ПОЛИЦИЯ ИДЕНТИФИЦИРОВАЛА ПРОПАВШУЮ СТУДЕНТКУ
Нью-Хэвен. Сегодня полиция провела опознание тела, обнаруженного в сельской местности Нью-Хэмпшира. Это пропавшая в ноябре студентка Кэлхуна.
Двадцатилетнюю Марису Эшбрук опознали по зубам.
Эшбрук, выступавшая за команду пловцов университета, три месяца назад ушла из общежития на вечеринку и не вернулась.
— Это трагедия для всего Йеля, — заявил глава университета Ричард Левин. — Мы приносим соболезнования семье Эшбрук.
Хотя судебно-медицинский эксперт округа Графтон еще не закончил экспертизу, местный полицейский отдел уже начал расследование предполагаемого убийства совместно с департаментом шерифа округа Нью-Хэвен, говорится в заявлении департамента.
Поскольку тело Эшбрук было найдено за пределами штата, добавил представитель полиции…
В архивах местных газет — та же самая фотография: светлые, но без блеска, волосы, прямоугольное лицо, дорогущие брекеты, по которым ее, конечно, легко было опознать. Как, должно быть, плакали родители над этими металлическими скобками. И над одеждой, хранимой со времен детского сада. Ее первые карманные деньги, ее первый автомобиль, ее платье на выпускной. Детские болезни и тренировки по утрам, перед школой. Отец — консультант по налогам в Чаттануге. В какой-то статье девушку именовали многообещающей юной спортсменкой, хотя, судя по тому, что Джона успел прочесть, вряд ли она могла рассчитывать на
Чуть позже Джона обнаружил в сети блог МРАЧНЫЕ СИЛЫ РОКА И ДРУГИЕ УЖАСНЫЕ ИСТОРИИ. Автор представлялся на заглавной странице аспирантом экономического отделения Массачусетсского Технологического и криминалистом-любителем: он-де любит расследовать нераскрытые дела. Анализ убийства Марисы Эшбрук был весьма подробен и страшен. Поскольку тело практически с самого момента убийства лежало под снегом, писал аспирант-экономист, оно почти не разложилось.
Так почему же для опознания понадобились снимки и записи зубного врача? Потому что убийца хорошенько потрудился над жертвой, прежде чем выбросил ее в сугроб. Он освежевал ее.
Полиция так и не вышла на след.
Среда, 8 декабря 2004
Отделение психиатрии детей и подростков,
вторая неделя практики
Белзер ясно дал понять, что полиция не станет заниматься делом о преследовании: им подавай внятное, материальное преступление. Вот Джона и старался, как мог, изобразить перед офицером из Двадцать третьего участка опасные повадки Ив — то бишь Кармен — во всей красе. Но как бы ни хотелось добавить до кучи гибель Марисы Эшбрук, он еще соображал, что «я раскрыл убийство десятилетней давности» — верный признак безумия, а он-то старался излучать Рациональность, время от времени разрешая себе выплюнуть разумных размеров окатыш Паники в виде напряженного хихиканья.
Вроде бы удалось: не прошло и часа, как к нему наведались двое полицейских в форме, приземистый крепыш и женщина с обвисшей грудью и кроткими коровьими глазами. Офицеры Деграсси и Виллануэва, представились они.
— Я вас знаю, — сказал Деграсси. — Супердок.
Не дослушав повторный рассказ Джоны, они посулили разобраться.
— Позвоните, если она снова станет вам докучать, — предложила Виллануэва, вручая ему визитку.
— Вот и правильно, — похвалил Белзер, — пусть разбираются.
— А мне ждать, пока она что-нибудь сделает?
— Ты в Нью-Йорке, дорогой.
Понадобилась одежда, и в тот вечер он заглянул на квартиру. К его изумлению, там был и Ланс — уже два дня как.
— Ты же сказал, что поселишься у Руби, — напомнил ему Джона.
— Я солгал, чувак. У меня тут всякие вещи.
— Здесь небезопасно.
— Так зачем ты-то вернулся?
— Возьму носки и тут же уйду. И ты со мной.
— Чувак, я всячески «за».
— Врешь ты все, — сказал Джона. — Ты уже так говорил, а сам…
— Тогда я тебе не поверил.
— А сейчас поверил?
Ланс помедлил:
— Я тебе кое-что расскажу, только ты не бесись.
— Что?
— Обещай, что не будешь злиться.
— Как я могу знать, буду или нет? — удивился Джона. — Мало ли.
— Так я не могу. Мне требуется свидетельский иммунитет.
Джона вздохнул:
— Ладно, выкладывай.
Они прошли в студию, и Ланс включил свою аудиовидеосистему.