Бедная Настя. Книга 7. Как Феникс из пепла
Шрифт:
— И вы поверили безумной? — не удержалась от возгласа Анна.
— Я верю только документам, — сухо сказал обиженный адвокат. — А документы, подтверждающие эту информацию, подписаны уважаемыми людьми как в Двугорском имении, так и здесь в Санкт-Петербурге.
Анна смутилась: как она могла так отозваться Сычихе, которая не раз и ее саму спасала от гибели! К тому же… Анна вспомнила, что никогда не понимала смысла столь откровенной ненависти Владимира к своей тете. Это потом он уже рассказал ей, что всегда подозревал Сычиху в том, что она отравила его мать. Но в глубине
— Я понимаю, вы потрясены, — адвокат успокаивающе похлопал Анну по руке ладонью, — но вам придется смириться с этим фактом так же, как пришлось принять его мне. Поверьте, и я не испытывал радости от того, что неведомо откуда взявшийся молодой человек вдруг предъявил претензии к близким мне людям. И что особенно неприятно, сделал он это в тот момент, когда пришло известие о гибели Владимира Ивановича и вашем бесследном исчезновении.
— И вы не поинтересовались у новоявленного Ивана Ивановича, — не без жестокой иронии спросила Анна, — почему он так долго ждал и возник, как стервятник на поле брани?
— Первым делом, Анастасия Петровна, первым делом, — снова вздохнул адвокат. — Однако он объяснил и, должен признаться, вполне обоснованно, что долгое время просто не знал о своем родстве с Корфами. И лишь когда воспитавшие его люди перед смертью открыли ему правду о его настоящем происхождении, он решился начать поиски матери и отца.
— Но как могло статься, что этот новоявленный Иван Иванович водворился хозяином и здесь, и в Двугорском? — Голос Анна задрожал от возмущения.
— Помилуй Бог, Анастасия Петровна! — воскликнул адвокат, уловив в ее словах и интонации признаки не только сомнения, но и упрека. — Он всего лишь получил право совершения сделок для получения постоянного дохода, например аренды, под гарантии отчисления оговоренной части суммы для ваших детей на их содержание и в счет полагающейся ему части наследства.
— И поэтому он продал все вещи, что находились в моем петербургском доме? — с плохо скрытым гневом сказала Анна. — И выгнал меня из моего имения в Двугорском?
— Голубушка, Анастасия Петровна, — заметно занервничал ее собеседник, — о таком самоуправстве мне совершенно ничего не известно, но полагаю, вы тоже торопитесь. Скорее всего, вещи ваши находятся в том же Двугорском, а барон просто не знал вас лично и поэтому позволил себе усомниться в вашей… вашем… И вообще, вы поступили крайне неосмотрительно, приехав в Двугорское, не поговорив предварительно со мной!
— Уж не собираетесь ли вы сказать этим, что я должна советоваться с вами, точно вы — мой опекун ввиду моей недееспособности? — возмутилась Анна, и под ее взглядом адвокат покраснел.
— Ни в коем случае, милая вы моя! Дело не в этом… Вы же светский человек, Анастасия Петровна, вы должны понимать! Владимир Иванович уже больше года числится погибшим по ведомству иностранных дел, вас тоже уже год считают пропавшей без вести… Считали до не давнего
— И вот в этот самый миг явился он! Барон, Иван Иванович Корф! — не удержалась от иронической реплики Анна.
— Я уже объяснял вам, голубушка, что это — совпадение, чистой воды совпадение, — устало вздохнув, развел руками адвокат. — Поймите же, интересы ваших детей никоим образом не были ущемлены, а барон — всего лишь получил право на доход от собственности семьи. Насколько мне известно, человек он закрытый, провинциальный, нигде себя не афиширует, нравом характеризуется скромным…
— Довольно! — не выдержала Анна. — Не желаю больше слушать объяснений по этому поводу, а тем более — комплиментов в адрес неизвестного человека, лишившего меня и мою семью крова. Вы говорите, он пришел к вам с просьбой включить его в число наследников? Что же, прекрасно! Так вот, теперь я пришла к вам — с просьбой избавить меня и мое имение от этого родственника.
— Анастасия Петровна! Умоляю вас, — побледнел адвокат, — не давайте волю своему гневу, ибо он — неправедный. Я готов выступить посредником в решении ваших претензий. Уверен, в самое ближайшее время вы сможете спокойно вернуться в Двугорское…
— Я желаю, чтобы мне вернули и мой петербургский дом, и мое имущество! — вскричала Анна.
— Но баронесса! — возвысил голос старый законник. — Вы не можете игнорировать того факта, что у вас появился еще один родственник, родной брат вашего покойного супруга, теперь официально признанный барон Корф, который имеет такие же права на семейное состояние, равно как и вы, и ваши дети. И потом, барону пришлось пройти долгий путь от приемного сына до признания права наследования титула и состояния его отца. И вам сейчас тоже потребуется время для того, чтобы восстановить юридически свое воскрешение из мертвых!
— Вы, кажется, сомневаетесь в том, что я имею право называть себя баронессой Корф? — Голос Анны задрожал и сорвался.
— Я — нет! Но закон… — покачал головой старик Саввинов. — Закон требует совершения ряда формальностей, которые позволят нам восстановить вас в ваших правах, а на это понадобится некоторое время. И главное терпение — ваше терпение! И потому я прошу вас не прибегать к конфронтации. Давайте вместе, когда вы увидитесь с детьми, с сестрой, которая сейчас, как никогда нуждается в вашей помощи — примите мои искренние соболезнования по поводу трагической гибели вашего батюшки!.. А после мы с вами вместе поедем в Двугорское, познакомимся с бароном и все обсудим. В общих интересах, в интересах семьи Корф, которым я никогда не изменял, хотя и чувствую, что вы мне не верите и подозреваете в умысле и сговоре. Но я прощаю вам эти сомнения! Слишком много потрясений в одночасье на вашу голову…