Бедная Персефона
Шрифт:
— Приблизишься к ней больше, чем на метр, убью!
— Спокойно, — наиграно испугался, — не трону я твою женщину, раз она уже твоя. Вот только мне за Дианку обидно…
— Некрасиво получилось!
— Не то что некрасиво, тут ты подлец!
— Признаю, надо было мне вначале разобраться в себе, а потом уже с ней общаться!
— Да, у нее таких, как ты, будет сотня…
— Не желай сестре плохого! — мы рассмеялись. Видимо, нервное!
Сказать, что мне полегчало, это вообще ничего не сказать. Беспокоило сейчас,
Потоп? Сосед-спаситель? Да, она шутит и специально меня дразнит! Ладно, что уже сейчас, вечером и поговорим.
В полшестого выскочил с работы и направился прямиком к маме, без звонка, знаю, что она и так дома. Прилетел, чтобы как-то побыстрее, позвонил в двери — и чуть не упал от удивления. В дверях стоял маленький лысый мужичок в махровом полосатом халате, распахнутом на груди, да еще с Цербером на руках. Притом отсутствие волос на голове с лихвой компенсировали волосы на его теле.
— Вы пиццу привезли? — уставился на меня вопросительно, — сколько там?
Он достал свой бумажник и отпустил Це-Це.
— Мама! — рявкнул я, и отстранив мужичка в сторону, прошел в квартиру.
Вы бы видели его лицо? Ужас и смятение вперемешку с идиотской блаженной улыбкой.
Маман возлежала на разобранном диване в голубом пеньюаре, и увидев меня укрылася пледом по самые уши:
— Ваня! Ты что тут?
— Та вот решил маму проведать и совета спросить! А у тебя оргия по-видимому!
— Так, быстро на кухню, и жди там, раз пришел!
Меня дважды просить не нужно было. Через 5 минут мы сидели на кухне — я, Орея Степановна и мужик!
Атмосфера была не то что не дружественная, а странная. У меня было ощущение, что я отец, пришедший домой раньше времени и застукавший сладкую парочку.
— Ваня, знакомься, это Сартик — мой жених!
Я чуть со стула не упал:
— И когда вы собирались донести до меня эту информацию? — а самому смешно до колик.
Мужик начал что-то мямлить:
— Ну, это, так сказать…
— Сартик, лучше я сама, — мама прервала его потуги что-либо объяснить, — Вань, ну не было случая.
— Ну значит, познакомить меня с потенциальной невестой у тебя был случай, а рассказать мне про своего жениха не представился?
— Ну и что тут такого? Для меня счастье сына превыше собственного…
— Хорошо, Сартик, у Вас серьезные намерения относительно моей мамы? — я сделал строгий вид.
Мужик ничего не ответил, а только испугано кивнул.
— Милый, ступай, я сейчас сына провожу и мы продолжим… нашу беседу!
Мужик буквально выскочил из кухни.
— Вань, ну зачем ты его намерено испугал!
— Это тебе за обед, мамочка!
— Тебе же понравилась «невеста»!
— Еще как! С будущей недели будем съезжаться!
— Да ты что! Так скоро?!
— А чего ж ждать? Вот ты раньше замуж выйдешь,
— Нина? Да не может быть!
— Говорю же тебе. Считает, что я Аленке совсем не пара!
— Я с ней поговорю…
— Не надо! Лучше посоветуй, что данном случае сделать?
— Вань, тут универсального решения нет: для матери, что важно? Чтобы ее ребенок был счастлив! Ты Алену любишь?
— Ну люблю…
— Без «ну»! Вот люби и заботься, замуж зови и детей заводите! Сделай девочку счастливой, не на словах, а на деле. Тогда и отношение к тебе измениться, ну хоть чуть-чуть!
— Ну это какой-то очень длинный путь к сердцу тещи…
— Подлизыванием и подарками ты ничего не решишь! Я, как отца твоего вспомню покойного, ой, моя мама его не любила, и только спустя десять лет, хоть как-то начала воспринимать.
— Успокоила, — я посмотрел на маму иронично.
— А куда сейчас?
— К Кориным, Алену проведать!
— Дерзай, и привет им!
Очень странная ситуация — ответа не получил и маму, похоже, смутил.
Но все померкло, когда у Кориных я увидел свою Алену. Как потолок на голову! Даже не думал, что способен на такие чувства. Бледная, маленькая моя девочка посмотрела так печально, что захотелось разом сжечь всех, кто хоть когда-то причинил ей малейшую боль. В своей комнате она накинулась на меня с поцелуями и, если бы не ее родители, которые были за тонкими стенами, я бы выпил ее страсть до самого дна. Она таяла в моих руках, а я не смог остановиться и не подарить ей желанное освобождение. Когда она носом уткнулась в мое плечо, тяжело дыша, мне захотелось так и умереть. Превратится в невидимую тень, чтобы постоянно быть с ней, в ветер, ласкающий ее кожу.
И тот вопрос о потопе и соседе, был только предлогом, чтобы услышать еще ее ласковый голос.
23.
Алена
— Ваня, Ванечка, Ванюша! Ну что же ты? Что за бессмысленные вопросы? И да, был потоп, и да, Еремей мне очень помог, а как бы я сама?
— Позвонила бы мне!
— Ты б за секунду с плоскогубцами примчался?
— И то верно, вот что-что, а этот инструмент ещё пришлось бы поискать.
— Тебе беспокоиться абсолютно не о чем, все было прилично. И пообедали славно.
— Так ещё и обед был???
— Должна ж была я его отблагодарить!
— А чего ж только обед, — глаза Страхова потемнели, — сразу в постель его и звала б!
— И может и позвала бы, если бы тебя, ревнивца, так не любила, — нужно было сгладить углы.
— Ален, ну ты сама повод даёшь, знаешь же...
— Та какой повод, тебе уже и повод не нужен, Страхов, твоя бурная фантазия сама прекрасно справляется.