Бедная Персефона

Mut-Em-Enet

— А я — совсем без белья! — и хитро подмигнула. Под ее широким платьем-сорочкой это было совершенно незаметным. Да еще и пару верхних пуговиц расстегнула, чтобы я убедился.

В паху все скрутило узлом.

— Куда поедем? — голос сел от сильнейшего возбуждения.

— Куда угодно, где нам никто не помешает! — она поцеловала мою шею.

— Ко мне?

— Нет, Ваня, это слишком далеко, поехали к посадке! — предложила она.

Сейчас в плену у желания мне было абсолютно все равно, куда ехать, лишь бы остаться с моей Аленой наедине.

Мы

подъехали к зеленой посадке, окна тонированные, поэтому никто ничего не увидит.

Моя рука скользнула туда, где должны были быть трусики, но их там, Алена не соврала, не оказалось.

— Подожди, давай, я, — она взяла мою руку и положила себе между ног, а сама уже расстёгивала мой ремень и тянула вниз молнию на ширинке. Достала мой уже готовый член и прильнула к нему губами. Ее язык творил чудеса, и я шумно выдохнул, когда она начала продвигаться вперед, продолжая оральную ласку. Мое возбуждение достигло пика, и я попытался ее остановить:

— Алена, не надо, а то я сейчас кончу!

Она на секунду остановилась:

— А ты не хочешь?

— Хочу, но давай, пожалуйста, не так, — я притянул ее за шею и поцеловал, усаживая на свои колени ко мне лицом.

— Я хочу тебя! — прошептала она и я уже вошел, вот совсем без приглашения.

Какой же это кайф наполнять свою женщину до предела, чувствовать ее внутренний огонь. Да она рождена для меня и нет никого, кто бы подходил мне лучше.

Наши движения напоминали катание на волнах, мы раскачивались вверх-вниз в сумасшедшем темпе. Так вроде провели порознь ни две ночи, а по крайней мере год. Мы горели и знали, что сгорим сейчас. Я вколачивался в самый центр бешеной пульсации внутри Алены, до тех пор, пока мы почти одновременно не нырнули в экстаз с головой. Я не смел выпустить ее из своих объятий, целовал каждый сантиметр ее кожи, неприкрытый одеждой.

— Я так тебя люблю, — она прошептала мне на ухо. И это было не просто сочетанием самых прекрасных звуков, а музыкой, которая лилась прямиком в мое сердце.

— Я никогда тебя не отпущу и никому не отдам, — хрипел я, целуя ее нежное плечико, с которого соскользнуло платье.

— Я никуда и не собираюсь деваться и не буду ни к кому уходить, — заверила она, пересаживаясь на пассажирское сидение и поправляя одежду.

Ее телефон зазвонил:

— Да, Дита, подожди немного, я сейчас уже буду!

А потом обратилась ко мне:

— Ванечка, вези меня домой, ко мне подруга пришла!

— Ну ты, Корина, корыстная, использовала меня и бросаешь так скоро!

— Не бросаю, а даю время соскучиться!

25.

Алена

Я понимаю, почему так и не стала переводчиком. Не мое это! Да еще документы, блин горелый… Сплошная лажа. Однотипные и скучные. И описание внутренних деталей автомобиля и выписки из торговых реестров. Чувствую себя машиной! Еще и голова болит! Лучше

бы была на работе. И виделись бы с Иваном чаще. Ну, ничего скоро съедемся и все наладится, еще спрятаться друг от друга захочется. А может и нет!

Угораздило ж меня так влюбиться в черта бородатого. И что только я в нем нашла? Характер — ну тут больше вопросов. Знаю! У него просто сногсшибательная задница! Алена, окстись, о чем это ты думаешь? Думаю, что люблю его такого, каким он есть, со всеми странностями, фобиями и недостатками. Даже когда он командует, ревнует и пытается меня контролировать. Люблю до покалывания в кончиках пальцев, до холодной тяжести в висках, до ноющей боли в сердце. Люблю, как могу и умею, а если и не умею — обязательно научусь. Это не заклятье, не любовная магия, это почти осознанный выбор! Такой вот "выбор без выбора".

Ален, бросай рассуждения — тут еще много! Вот отдашь Еремею перевод — и будешь радоваться жизни! Сама ж обещала.

День пронёсся, глаза пекли, пришлось их закапать, и я уже слышала голос мамы, которая только вернулась:

— Аленка, как дела?

— Привет, — я поцеловала ее, — все хорошо уже. Работу сделала, чувствую себя уже намного лучше. Все-таки назначенное Страховым лечение дало эффект!

— У тебя один Страхов в голове, Аленушка, — мама театрально взялась за голову, — лучше бы о будущем подумала, о работе там!

— Вот, мам, я тебя перестала понимать. Что ж ты так его невзлюбила?

— Будут свои дети — поймешь!

— Отличный ответ! И дети тоже будут. Да только так нельзя. То, что я с Иваном — уже решено. Ты можешь его любить или не любить. Просто мне горько, что ты относишься к моему выбору пренебрежительно.

Но мама выхватила из моей речи то, что ей хотелось слышать:

— Какие дети еще в твоем возрасте?

— Ты сама ж начала…

— Ты беременна? — вид у мамы был обеспокоенный, — я так и знала, что все этим и закончится!

— Боже, нет!

Мама выдохнула:

— Ну, хоть одна хорошая новость за день. Так, завязываем с этими разговорами и готовим ужин, а то скоро папа придет, и заставлять его ждать не хотелось бы.

— Я уже все приготовила! Возможно, нужно будет подогреть.

— Ты моя умничка, — мама обняла меня, — вот повезло твоему Страхову, хоть он тебе и не подходит вовсе.

— Мам! Ну хватит, я сама решу — подходит он мне или нет, к чему этот разговор, лучше расскажи, что там на работе.

— Да, как обычно, ой, общалась с Ирочкой, Ален, ты сидишь? Лучше сядь! Она замуж собралась!

Я аж водой поперхнулась:

— Орея Степановна?

— Ага.

— Ну что сказать, молодец она! Не каждая отважится в таком возрасте.

— Ален, возраст — всего лишь цифра, а я, например, за нее рада, она ж уже лет 20 как вдова. Пусть человек обретет счастье наконец.

Я улыбнулась:

— Великолепно! Ванина мама выйдет замуж раньше, чем мы с ним поженимся!

— А вы жениться собрались? Когда?