Бедняга Смоллбон. Этрусская сеть
Шрифт:
– Но время он называет очень уверенно, - подкусил его городской прокурор.
– И, надо же, он тоже был в гостях у сестры. Ушел от неё в одиннадцать, и ровно полчаса ему нужно, чтобы дойти до дома у ворот кладбища.
– Значит он путает час, когда ушел от сестры.
– Вы сверили его показания с показаниями сестры?
– Не видел в этом необходимости.
– Так сделайте это. В делах такого рода не следует учитывать только те доказательства, что подтверждают позицию обвинения.
– Я полагал, что
– Мой дорогой Антонио, в этом я убежден. И так же убежден, что ваше рвение заслуживает уважения. Но нам недостаточно некоторых фактов, мы должны знать все.
Капитан Комбер поднял глаза от карты и взглянул на часы. В его распоряжении было ещё четыре часа дневного света. Должно хватить.
Список, который дала ему Тина, включал имена всех двадцати шести семей в районе Ареццо, связанных родством с Радичелли. Карта была ещё довоенной, что создавало дополнительные проблемы, и менее настойчивый человек бы сдался, но капитан только погладил бородку, вычеркнул очередное имя (глухой крестьянин с горбатой женой и четырьмя недружелюбными псами) и пустился дальше.
Около шести он свернул на грязный проселок, ведший к ферме Сан Джованни. При виде колеи капитан заколебался, но тут заметил след от новых шин «мишлен».
– Проехал он, проеду и я, - решил капитан. Через пять минут дикой тряски одолел последний крутой поворот и очутился перед фермой. Позвонил, повторяя в уме фразы, которые произнес в тот день уже четырнадцать раз.
Двери открыла старушка в черном. Капитан объяснил, что он из министерства социального обеспечения и должен выяснить у Лабро Радичелли неясности в его документах.
Большинство из этого было для старушки китайской грамотой, но главное она поняла.
– Вы хотите поговорить с Лабро?
У капитана забилось сердце.
– Да. Мне его нужно видеть.
– Я поищу. Вы англичанин?
– Да.
– В войну у нас тут был один англичанин. Из Австралии.
– Это же надо!
– Он был военнопленный, понимаете? Обещал моей внучке жениться, - старушка засмеялась.
– И женился?
– Вернулся в Австралию. Думаю, там он давно был женат. Взгляну, закончил ли Лабро с тем другим синьором.
Исчезла. Прошло двадцать минут. Лабро с неизвестным синьором все ещё не закончил.
Капитан разглядывал фотографии на стенах. Была их дюжина, и все свадебные.
Надеялся, что внучка смогла найти замену коварному австралийцу.
В коридоре раздались шаги, дверь открылась и вошел мужчина средних лет. Двери за собой он закрыл пинком.
– Вы Лабро Родичелли?
– Похоже, что так.
Капитан почувствовал, как от него несет спиртным.
– Я хочу сделать вам предложение.
– Небось страховку?
– Лабро показал в усмешке
– Это был только предлог.
– Лишнее. Я знаю, зачем вы здесь.
– Тем лучше.
– Вас зовут Комбер. Я писал вам пмсьмо. Вы английский адмирал.
Капитан принял новый чин не моргнув глазом. Что-то в поведении Лабро ему не нравилось и он хотел понять, что.
– Я написал вам, как другу того англичанина, что сидит за решеткой из-за старого Зеччи. За то, что сбил его и оставил в кювете. Правильно?
Капитан ещё больше выпятил бороду, но все ещё молчал.
– И вы хотите, чтобы я помог. Я ведь ему предлагал. Послушайся он меня, ничего бы не случилось. Но он не хотел, все задирал нос. Теперь уже поздно. Предложение отменяется.
– Он грохнул кулаком по столу. Молчание капитана его бесило, хотелось спорить, но было не с кем.
– То, что я предлагал, уже не продается.
– А что вы предлагали?
– Ага, вы хотите знать? Верю. Теперь вы готовы и заплатить. Пришли с полной мошной. Так я вам тогда прямо скажу, что вы и ваш приятель можете сделать. Вы можете меня… - и Лабро отчетливо объяснил, что именно.
– Как хотите, - сказал капитан и повернул к дверям.
– Зря я сюда тащился.
– Его спокойствие приводило Лабро в ярость, казалось, он готов на него броситься, но что-то во взгляде капитана его удерживало.
– Если вдруг передумаете, знаете, где меня искать. До свидания.
– 126 - Капитан вышел во двор. Он хотел проверить свои подозрения. На грязной брусчатке видны были следы покрышек «мишлен», исчезавшие где-то за домом.
7. Статика и динамика.
– Это мой дом, - заявила Аннуциата.
– Здесь все мое, каждый кирпичик, каждая щепочка. И я говорю, что Диндони тут не останется!
– Мы не можем его выбросить на улицу, - сказала Тина.
– Дадим ему неделю, пусть найдет себе другое жилье.
– А квартплата?
– До неё мне дела нет. Мило был человек бережливый. Деньги у нас есть и на наш век хватит.
– Ну, если ты так считаешь, - с сомнением в голосе сказала Тина.
– Мы могли бы сдать флигель какому-нибудь художнику. Они вечно ищут мастерские.
Как раз вчера я видела объявление… вот, в газете… О, Господи!
Листая «Коррера ди Фиренца», она вдруг заметила снимок в одном из репортажей.
– Что там?
– спросила мать.
– Посмотри, ты посмотри сюда! На эту женщину.
– Что там пишут? Прочитай, доченька!
– «Важная свидетельница по делу англичанина Брука, обвиняемого в убийстве флорентийца Мило Зеччи, - Мария Кальцалетто.»
– Ну и что?
– Тут её фотография, гляди!
– Тина сунула матери газету. Аннунциата, надев очки, сказала: