Бедный Пьеро

Кампаниле Акилле

Тереза. Ах, я никому больше не верю.

Полковник. Синьора. Прошу вас убедиться, что я не плачу. (Таращит глаза, желая показать Терезе, что в них нет ни слезинки.)

Тереза (с горечью). Вы единственный порядочный человек...

Полковник. Я изо всех сил сдерживаю слезы, чтобы избежать недоразумений.

Луиджи. Если все дело в этом, полковник, не мучайте себя, плачьте.

Полковник.

Спасибо, спасибо, но я уже так запутался, что не знаю, о ком нужно плакать, а о ком — нет. Мужа вашей сестры звали Пьеро или Паоло?

Луиджи. Паоло... Ой, простите, Пьеро. Но если вам хочется плакать о Паоло — сделайте одолжение.

Пелаэс (вошедшему Маркантонио). Ваша дочь должна понять, что мы не проявили никакого непочтения к ее горю. Все произошло потому, что присутствующий здесь синьор адвокат Освальдо принес нам еще одну горестную весть.

Тереза. Ах, вот, оказывается, чьих рук это дело! Ну, Освальдо, спасибо, удружили.

Освальдо (пристыженный). Синьора Тереза, чем же я провинился?

Тереза. Я всегда знала, что вы болтун, сплетник, злой человек. Вы явились сюда и украли слезы, по праву принадлежавшие моему бедному мужу!

Освальдо. Когда я узнал, что умер Демаджисти...

Ионе. Плевать нам на Демаджисти. Он нам и так целое утро сегодня испортил...

Луиджи. Мама, мама, не осложняй ситуацию...

Ионе. О, мы-то хорошо знаем, что он собой представлял.

Маркантонио. Это уже из другой оперы. Ты лучше помолчи.

Пелаэс. Все произошло потому, что кончина Паоло была такой неожиданной. Ведь он чувствовал себя прекрасно. Вот пусть синьор Освальдо скажет.

Полковник. Хватит! Здесь оплакивают Паоло, а не Пьеро!

Луиджи (тянет полковника за рукав). Полковник, вы ошибаетесь, здесь оплакивают Пьеро.

Полковник (тихо). Ах да. Простите. (Обращаясь ко всем, громко.) Кому надо оплакивать Паоло Демаджисти — вон из этого дома!

Анджелика (входит, явно встревоженная). Синьор Паоло Демаджисти с невестой!

Всеобщее замешательство, все вопросительно смотрят на Освальдо, который сам удивлен необычайно.

Тереза. Пусть войдут.

Анджелика отступает, пропуская вновь прибывших. Все взгляды обращены теперь на них. Демаджисти, сохраняя на лице приличествующее случаю скорбное выражение, сдержанным поклоном приветствует

оказавшегося первым на его пути Маркантонио.

Маркантонио (который еще не может отделаться от неприязненного чувства к Демаджисти, отвечает очень холодно). Здрас-сте, здрас-сте. (Отворачивается от него.)

Демаджисти удивлен, но так же учтиво кланяется Ионе.

Ионе (сухо, почти враждебно). Здравствуйте. (Отворачивается, словно ее обидели.)

Демаджисти (протягивая руки Терезе и сотрясаясь от сдерживаемых рыданий). Синьора Тереза... (Продолжает что-то тихо ей говорить. Большинство присутствующих обступает Освальдо.)

Пелаэс (разочарованно). Что же это вы тут нагородили! И как вам в голову могло прийти такое?

Освальдо (растерянно пожимает плечами). Мне сказала сама его невеста. Наверное, она пошутила...

Маркантонио. Дурацкие шуточки.

Освальдо. Но по ее виду нельзя было сказать, что она шутит. Синьорина плакала. Может, она сама ошиблась?

Пелаэс. Конечно. Синьорина Лола очень серьезная девушка.

Освальдо. А вот мы сейчас спросим у нее. Синьорина Лола, можно вас на минутку?

Все, кроме Терезы и Паоло, тихо о чем-то беседующих, собираются вокруг Лолы и Освальдо.

Ведь правда, вы мне сказали, что Демаджисти умер?

Лола (оторопело). Я?

Освальдо. Вы. Несколько часов тому назад, у дантиста. Помните? Я выходил из кабинета, а вы входили. Я спросил, почему вы одна, без Демаджисти, ведь вы всегда провожали его к врачу, а вы, подняв глаза к небу, со слезами сказали: «Он уже отмучился» .

Лола. Ну, да. Ему же зуб вырвали.

Освальдо (наступая на нее). Тогда зачем вы закатывали глаза и плакали?

Лола (невозмутимо). Потому что у меня у самой зуб разболелся.

Освальдо. Вы еще сказали: «Теперь ему лучше, чем нам».

Лола. Конечно, лучше. Нам с вами еще только будут рвать...

Пелаэс (со смехом). Вот это да! Вот это поговорили!