Бега (Скачки)
Шрифт:
— Не догонят! — с ужасом сказал пан Эдя.
— А знаешь, ведь могут не догнать, — озабоченно сказал Юрек. — Секвенс легко идёт… И веса у него почти нет.
— Секвенс! Ковёр! Последовательность три-семь! — вопил пан Здись. — Ведь это же, господа, сенсация!
— Сенсация в этом заезде даже не бежит, — хладнокровно возразила Мария. — И не морочьте голову, Не догонят…
— Давай же, Сенсация! — радостно заверещал Метя.
— Два лидера придут!
— Хотели скандала — так вот вам скандал! Хотели скандала — так вот вам
— Какой тут скандал, капустные вы кочаны, раз уж с самого начала так пошли?!
— Не догонят!
— Догонят на прямой!
— А я вам говорю, что не догонят!
— Ну давай, погоняй же четвёрку, кретин! Рупор что-то хрипел, но его не было слышно.
Квинта, которую все заканчивали, распалила страсти.
Визг, рёв, вой под небеса…
— Подходят!!
— Готово!
— Четвёрка выходит! Давай, четвёрка!!!
— Давай, единичка!!
— Какая единичка, единичка отпала!!
— Куда ты, дурень, на длинную дорожку пошёл?! Пан Эдя почти что сел на корточки, подгоняя воплями Честкова, пан Здись плясал перед стеклом, словно дервиш, Метя упрямо выл «давай, Сенсация!!!», за столиком некий тип орал с набитым ртом, фыркая куриными потрошками за воротник пана Рысека. Лидеры добрались до половины прямой — и ослабели. Кони, которые сбились кучей на дорожке, начали обгонять их, на первое место вышла Марсия, от кучи оторвалась Росянка, Честков шёл сбоку. Пан Рысек бурно запротестовал против куриных потрошков. Тот, который вопил с набитой пастью, наконец поперхнулся, его собутыльники завопили «давай, Капуляс!». А Капуляс сидел себе у столика и даже не дрогнул.
— Марсия, Росянка, — прорезался громкоговоритель и смолк.
— Есть! — сказал оживлённо Юрек и опомнился. — Так ведь выигрыш смехотворный…
— А у меня квинта! — провозгласил пан Здись. — Вот, пожалуйста, без Честкова — все-таки немалые деньги!
— Как же, как же, с Марсией! — издевательски фыркнула Мария.
— Слушайте, вся ваша закуска у меня в волосах! — раздражённо говорил пан Рысек. — Или жуйте, или вопите, одно из двух…
— Говорил же я: не ставить на четвёрку! — победно напомнил пан Вальдемар.
— Два-шесть, без Честкова, без Дотации — вот это последовательность!
— Ну, накаркала ты эту Росянку! — радостно взвизгнул Метя.
Триплет получался нищенским, Марсия с Росянкой давали больший шанс. Росянку я угадала сама, а Марсию получила от Моники Гонсовской, могла поставить пять раз, дура, вместо одного!
— Ну что мной движет, скажи мне, Бога ради, — в ярости обратилась я к Марии.
— То же самое, что и мной, — коротко ответила она. — Посмотри!
В программке у неё была выписана квинта, чётко и ясно. Все лошади пришли к финишу.
— И что? Ведь ты же ставила?!
— Одну квинту в складчину с Метей! А ведь я собиралась поставить трижды, для себя одной! И почему не поставила?!
— Вот
— А мне откуда знать? Что такое мной движет?!
— То же самое, что и мной…
— На Честкове ведь не поехали, придержали его, — спокойно сказала за моей спиной Моника Гонсовская. — Жокей как-то коня берег, не то чтобы очень придерживал, но не понукал. Да и так бы эта лошадь не выиграла. Марсия была в великолепной форме.
До меня долетели вопли из-за столика за барьером, я секунду прислушивалась, после чего обрадовала Марию.
— Банда Капуляса поднимет тебе стоимость выигрыша. С Честковом у них было сорок квинт, а с Марсией только две. Может, полмиллиона выплатят.
— И что с того? У меня в таком случае было бы три с половиной раза по полмиллиона. Даже сосчитать не в состоянии, сколько я на этом потеряла.
— И не считай, — посоветовал Метя. — Потерь считать не нужно.
— Вы что, с ума сошли, да? — рассердился Юрек на пана Здися. — С фаворитом пятьдесят тысяч?!
— Но квинта…
— Квинта будет двести пятьдесят! Тоже мне выигрыш!
За квинту в результате дали четыреста восемьдесят тысяч. От одних контрастов можно было рехнуться, вчера — сто восемьдесят миллионов, сегодня четыреста восемьдесят тысяч. Триплет благодаря Честкову немного повысился, выплатили по сорок две. Лучше всего платили за последовательность, потому что на Росянку никто не ставил, заплатили тридцать одну тысячу. В результате настоящую прибыль получили только Моника Гонсовская и пани Ада, потому что они обе поставили побольше.
— До сих пор вы выигрываете исключительно благодаря тому, что пока все ездят честно, — предупредила я Монику Гонсовскую. — Не знаю, как долго будет все это продолжаться, потому как сомневаюсь, что у них честность в привычку войдёт. В любой момент снова могут начать придерживать лучших лошадей, поэтому на всякий случай соблюдайте осторожность.
— Зигмусь Осика едет, — ответила Моника. — Случаем, не на лошади ли Дерчика?
Согласно предчувствиям ипподрома в группе молодых арабских лошадей выиграла Валькирия, а Осика на Эфире пришёл вторым. Последовательность получилась неплохая, потому что ставили главным образом на Формину, но за триплет выплатили жалкие гроши. Юрек был преисполнен горечи.
— Посмотри только, достаточно было бы, если бы пришли первыми те, кто пришёл вторым. У меня же они были! Росянка, теперь этот Эфир, представляешь себе, как подскочила бы сумма выигрыша? Нет нам сегодня счастья! И ведь сущих пустяков не хватило! На одну голову проиграли!
— Не требуй слишком многого! — укорила я его. — Не каждый день праздник!
— Я сейчас уезжаю, — сказала Моника Гонсовская. — Вы были правы, меня попросили, чтобы я с ними сразу же поехала. Наверное, мне велят опознавать этого Ерчика-Бальцерского, мне так кажется. В этом заезде самая лучшая — пятёрка, а тройка и шестёрка вообще никуда не годятся.