Беги, Четверг, беги, или Жесткий переплет

Ффорде Джаспер

Мы оставили их, и я вошла в гостиную, ловко поймав за руку моего старшего братца Джоффи, который надеялся, как и все тридцать пять лет нашего общения, отвесить мне звонкий подзатыльник. Я выкрутила ему руку полунельсоном и ткнула носом в дверь — он и понять не успел, что происходит.

— Привет, Джофф, — сказала я. — Стареешь?

Отпущенный на свободу, он расхохотался, выпятил челюсть, поправил жесткий воротничок и крепко обнял меня, одновременно протянув руку Лондэну. Тот, предварительно убедившись, что Джоффи не спрятал в ней пищащей игрушки, как частенько бывало, сердечно пожал ее.

— Ну, как жизнь, мистер и миссис

Дурынды?

— Все в порядке, Джофф. А ты как?

— Не так чтоб очень, Чет. Церковь Всемирного Стандартного Божества на грани раскола.

— Не может быть! — воскликнула я, как можно убедительнее изобразив удивление и тревогу.

— Боюсь, что так. Новая церковь Всемирного Стандартного Правого Божества отделилась от нас из-за непримиримых разногласий по поводу того, в каком направлении пускать по рукам поднос для пожертвований.

— Еще один раскол? Уже третий за неделю!

— Четвертый, — поправил Джофф. — А сегодня только вторник. Объединение стандартизированных пробаптистов с монахинями каких-то методистских и лютеранских орденов распалось вчера на две подгруппы. Скоро, — мрачно добавил он, — священников не хватит на эти осколки. Мне и так приходится обслуживать с десяток различных отколовшихся церквей каждую неделю. Я часто забываю, в какой церкви нахожусь в данный момент, а, сами понимаете, прочитать по ошибке проповедь для церкви Не Воспринявших Обетование Вечной Жизни перед братьями-идолопоклонниками святого Звлкикса Потребителя было бы весьма неловко. Мама на кухне. Как думаешь, папа появится?

Я не знала и так и сказала ему. На какое-то мгновение он пал духом, затем предложил:

— Может, придешь и выступишь на будущей неделе как профессионал на моем шоу «Дез Ар Модерн де Суиндон»?

— Кто, я?

— Ну, ты же у нас вроде знаменитость и моя сестра. Ладно?

— Хорошо.

Он весело подергал меня за ухо, и мы вошли в кухню.

— Привет, ма!

Мама суетилась вокруг волованов с курятиной. По какому-то капризу судьбы ее выпечка не совсем сгорела и выглядела вполне аппетитно, и это повергло маму в панику. Обычно ее попытки что-нибудь приготовить имели последствия, равносильные падению Тунгусского метеорита.

— Привет, Четверг, привет, Лондэн, не передашь мне ту миску?

Лондэн передал миску, пытаясь догадаться, что в ней.

— Здравствуйте, миссис Нонетот.

— Зови меня Среда, Лондэн, ты ведь теперь член семьи.

Она улыбнулась и хихикнула.

— Папа просил передать тебе привет, — быстро выложила я, пока она не заворковалась до полного самозабвения. — Я виделась с ним сегодня.

Мама оставила свои безумные кулинарные опыты и на мгновение задумалась — наверное, представляла себе, как горячо будет обнимать своего устраненного мужа. Полагаю, это большое потрясение — проснуться утром и узнать, что твоего супруга никогда и на свете не было. Затем она внезапно воскликнула:

— ДХ-82, брысь!

Это относилось к маленькому тасманийскому волку, который обнюхивал остатки курицы на краю стола.

— Разбойник! — ругнулась она.

Тасволк с сокрушенным видом сел на подстилочку у плиты и уставился на свои лапы.

— Я этого тилацина [11] когда-то спасла, — объяснила мама. — Он был лабораторным животным. Выкуривал по сорок сигарет в день, пока не сбежал. Я кучу денег трачу на никотиновые пластыри. Так, ДХ-82?

Маленький

абориген Тасмании, воссозданный с помощью генной инженерии, поднял взгляд и покачал головой. Несмотря на отдаленное сходство с собаками, эти зверьки приходились родственниками скорее кенгуру, чем лабрадорам. Всегда ждешь, что он вот-вот завиляет хвостом, залает или принесет палку, но ему это и в голову не приходит. Вот только крадет еду и как одержимый ловит собственный хвост, а в остальном на собаку вроде бы и не похож.

11

Тилацин — тасманийский волк, вымершее сумчатое млекопитающее.

— Мне очень не хватает папы, понимаешь, — задумчиво сказала мама. — Как…

Послышался громкий хлопок, свет замигал и мимо кухонного окна что-то пролетело.

— Что это было? — спросила мама.

— Думаю, — мрачно ответил Лондэн, — тетя Полли.

Мы нашли ее в огороде. Облаченная в вакуумный резиновый костюм, предназначенный смягчить падение, но не справившийся с задачей, она прижимала платочек к разбитому носу.

— Господи! — воскликнула мама. — С тобой все в порядке?

— Как никогда! — ответила тетя, глядя на воткнутый в землю колышек, затем крикнула: — Семьдесят пять ярдов!

— Отлично! — послышался голос с другого конца сада.

Мы обернулись и увидели дядю Майкрофта, который сверялся с бумажкой из своей папки, стоя возле окутанного дымом «фольксвагена» с откидным верхом.

— Катапульта для автомобильных кресел на случай аварии, — объяснила Полли, — вместе с самонадувающимся резиновым костюмом для смягчения падения. Дерни за веревочку — бац! — и летишь. Конечно, это пробный вариант.

— Понятно.

Мы помогли ей встать, и тетушка потрусила прочь, явно не слишком пострадав в процессе испытаний.

— Значит, Майкрофт все еще изобретает? — сказала я, когда мы вернулись на кухню и увидели, что ДХ-82 сожрал все волованы, второе и изрядную часть пудинга.

— ДХ! — рявкнула мама на виноватого и очень раздувшегося волка. — Ах ты мерзавец! И чем я буду теперь кормить гостей?

— А как насчет котлеток из тилацина? — предложил Лондэн.

Я пихнула его локтем в бок, а мама сделала вид, что ничего не слышала.

Лондэн закатал рукава и принялся обшаривать кухню в поисках чего-нибудь, что можно приготовить быстро и просто. Это оказалось нелегко: все шкафчики были забиты банками с консервированными грушами.

— А нет ли у вас чего-нибудь, кроме консервированных фруктов, миссис… то есть Среда?

Мама перестала укорять ДХ-82, и тот, обожравшись, заснул.

— Нет, — призналась моя родительница. — Мне в магазине сказали, что грядет дефицит фруктов, вот я и скупила весь запас.

Я подошла к лаборатории Майкрофта, постучала и, не услышав ответа, вошла. Обычно лаборатория напоминала пещеру Аладдина: хаос, свалка приборов, бумаг, аспидных досок и булькающих реторт. Обитель беспорядка, из которой навек изгнана аккуратность. Но сегодня все выглядело по-другому. Все машины были разобраны, аккуратно сложены и снабжены бирочками. Сам Майкрофт, очевидно закончив испытания катапульты, сейчас рассматривал какой-то маленький бронзовый предмет. Когда я окликнула его по имени, он подскочил от неожиданности, но, увидев меня, тут же успокоился.