Беги, Мария, беги!
Шрифт:
Дома кое-как разместились – кто на диване, кто на раскладушке, а кто и попросту на полу – первый день гостевания благополучно подошел к концу. Уже засыпая, подумала, что надо бы их всех к двоюродной сестре пристроить, благо, живет она неподалеку, да и дом, оставшийся ей в наследство от родителей, второй год как пустует.
Утро следующего дня началось с грохота – проснувшийся спозаранку Лешка умудрился залезть ногой в банку с краской. Нога сразу же стала приятно-зеленой – как мой забор, который я так и не успела покрасить. Отмываясь растворителем, московский гость поинтересовался, чего это я вдруг ремонт затеяла.
– Да думала, не дождусь вашего приезда, обещать-то
– Не дрейфь, подруга! Я строительной фирмой руковожу, у меня 50 человек в подчинении, мы такие ремонты в столице делаем – заграница отдыхает! В общем, так, завтра девчонок с Сашкой на море отвезем, а с тобой по строймаркетам прошвырнемся. Как-никак, я специалист в этом деле, со мной не пропадешь!
С этой минуты моя жизнь закрутилась в каком-то бешеном ритме. Мы отвозили гостей на море, ездили по магазинам и стройплощадкам, покупали кисти, краски, навесные потолки, штукатурку "Старт" и штукатурку "Финиш", песок, какие-то откосы и еще много чего – нужного и, как оказалось впоследствии, совсем не нужного.
Леха деловито вынес из кухни газовую плиту, шкафы, холодильник и стулья. И… работа закипела! Мы вместе с ним обдирали стены "до основания", замазывали углы и трещины, а я вдобавок еще и бегала с ведром и тряпкой, так как известка летела во все стороны и к вечеру я в буквальном смысле "поседела".
О кипятке и еде на всю неделю ремонта пришлось напрочь. Если Сашка, Верка и Ленка питались исключительно в барах и кофе, то Леха, пользуясь неограниченной свободой, налегал на местное пиво и водку, закусывая сорванными с грядки помидорами.
Я уже было предвкушала, какой обновленной станет моя кухня и прихожая после ремонта, как к конце третьего дня Леха, развалившись в саду в шезлогне, вдруг лениво заявил:
– Не-е-е, устал я что-то. Я ведь в Москве кистями, валиком и наждачкой сам не орудую – для этого рабочие есть. Мое дело – договора оформлять и бумаги разные подписывать. Так что, подруга, ты уж ремонт как-нибудь сама потом закончишь, давай лучше с тобой на море рванем, к нашим. Чай, поди, заждались уже!
Как же, заждались! Не святая троица за эти деньки успела загореть до африканской черноты и напробоваться крымских вин на пятилетку вперед. Они катались на яхте и "банане", как очумелые прыгали на батуте, играли в пляжный волейбол и совершали безрассудные заплывы за буйки. Впрочем, нашему появлению дико обрадовались и тут же потащили в прибрежное кафе, "на обалденные шашлычки".
Вечером я определила их на постой к сестре, а сама, еле доползя до любимого диванчика, рухнула на него как подкошенная.
Люди в селах встают рано и к десяти часам, когда гости только-только продрали заспанные глаза, я уже успела кое-как отмыть кухню и вынести на улицу остатки строительного мусора.
– Ррравнение на шефа! – зычный голос Лешки, незаметно подкравшегося сзади, заставил меня уронить ведро и разбрызгать воду на пол. – Кончать пахать, подруга, пошли завтракать!
От некогда приятного слова "завтрак" мне немного поплохело – водка с помидорами достали уже до чертиков. Впрочем, столь же плохо мне было от слов "обед" и "ужин", поскольку, если Леха отказывался ехать на море, то по устоявшейся уже привычке лежал под раскидистой вишней и, потягивая из жестянки пиво (для разнообразия) столь же зычным голосом отдавал приказы. Наверное, я напоминала ему оставшихся дома гастарбайтеров Равшана и Джумшуда, а он был в это время в роли прораба, соскучившегося по "руководящей работе". Мол, за это время он должен научить меня всему, что знает и
Уже совсем скоро я меня в голове вертелась только одна мысль: "Когда же они, наконец, отсюда свалят?" За этот отпуск я скинула килограммов десять, неимоверно оголодала и о простой жареной картошке мечтала как о каком-либо заморском лакомстве.
К концу недели, когда основная часть работы мною (под "чутким" руководством Лехи) была кое-как доделана, "гражданин начальник" вдруг смилостивился и решил устроить своего рода "амнистию".
"Лексус" снова взбил клубы пыли, и мы понеслись вдаль как заправские гонщики-самоубийцы. Правда, ехали недолго. На въезде в город Леха притормозил у небольшого магазинчика с надписью "Мебель" и, выдрав меня за руку из салона, решительно пнул ногою дверь.
"В Москве, что ли, мебели не хватает?" – недовольно подумала я, заползая в душный от июльской жары магазин. Леха тем временем о чем-то оживленно беседовал с консультантом, и, подобно рыбакам, размахивал руками, объясняя габариты нужной мебели. Затем они углубились в каталоги и, перебивая друг друга, ожесточенно тыкали пальцами в яркие картинки.
"Господи, как же мне все надоело!" – с тоской подумала я, вспоминая прежнюю, относительно безмятежную жизнь. Из ностальгии по недавнему прошлому меня выдрал Лехин голос:
– Вставай, подруга, на склад пойдем, мебель на кухню выбирать! Ты чего, не рада, что ли? С тебя – ремонт, с меня – подарок! За добросовестный труд мои работяги всегда могут на премию рассчитывать, а ты что, хуже? Не-е-т, так не пойдет, я начальник требовательный, зато справедливый, это тебе в Москве всякий скажет.
Надо ли говорить, что домой я вернулась в полном ступоре – следом за нами пылил грузовик и вез в своем чреве подаренную мне Лехой "кухню". С юности зарабатывавшая на все с вои нужды сама, я пребывала в некоторой растерянности и даже смятении – с чего это вдруг такая неслыханная щедрость и чем мне придется расплачиваться за этот подарок?
Предугадав мои мысли, Леха царственно обнял меня за плечи:
– Не парься, Машка, все путем! Я тебя четверть века не видел, могу я своей школьной подруге приятное сделать? Я же не жмот Сашка, который вместе со своей девицей сюда за мой счет приехал – я мужик широкой души! Есть возможность помочь – помогаю, а уж тебе-то сам Бог велел! Я за тобой еще в школе бегал, правда, у тебя тогда учеба только на уме и была.
Дернув меня по привычке за волосы, Леха вызвонил Сашку, велел ему спешно вылезать из морской пучины и ехать обратно – покупку обмывать. Неразлучная троица приехала на такси уже основательно захмелевшая – то ли от свежего ветра, то ли от морских волн, то ли от бочек с изумительно вкусным крымским вином.
Мы тем временем успели купить на базаре свежего мяса, различных специй к шашлыкам и лепешек, так что к Сашкиному возвращению мясо уже мариновалось в большой кастрюле, а Леха тем временем деловито долбал топором старые доски, периодически подбрасывая их под мангал.
– Завтра, скорее всего, мы отвалим в столицу, – деловито сказал он. – Не могу я без дела, понимаешь? Меня хлебом не корми, дай кем-нибудь поруководить, а здесь я от тоски изнываю. Не-е-е, домой ехать надо!!!
На званый ужин пригласили гостей – двоюродную сестру с мужем и моего родного брата с женой. Шашлыки и веселая музыка затянулись до позднего вечера, а под конец случилось неожиданное. Пьяный Леха положил мне руки на плечи, и когда я их довольно бесцеремонно сбросила, вдруг озверел: