Беглец из Крайпруса
Шрифт:
— Я замыкаю, — мягко пропустил бородача вперёд.
Держать этого ушлого болтуна и, вкупе с этим, разбойника нужно всегда на виду. Особенно, когда не знаешь, что конкретно затевает Лазарь, и в какую свою игру он хочет играть с кланом червей.
Глава 29 Кровь мародёра [Кса]
Новый раскат грома заставил вздрогнуть от неожиданности. Молния, словно прочерчивая себе дорогу, побежала с небес на землю, а от громадных руин, которые я приметил ещё днём, ей на встречу выбежала вторая. Когда две световые дорожки встретились, на несколько секунд стало светло, как днём, и на пару минут заложило уши эффектом оглушения.
Ночное зрение и вспышки
Оскальзываясь, приходилось упираться руками в расползающуюся землю и с трудом подниматься. Грязь и дождевая вода вымочили мою шерсть, придав ей грязно-чёрный оттенок. Теперь во вспышках грома я сильно сливался с окружающим пейзажем.
Вновь выдернув ногу из грязи, я вдруг почувствовал, что падаю. Выставленные в полёте руки разъехались в сторону на скользкой грязи, и на секунду свет исчез, а в уши ударил водопад журчащей воды. Оставаться в бездне приглушенного шума, где ноги и руки теряли осязательные способности от холода было настолько неприятно, что я тут же вскочил. Опоры под ногами не было, пришлось вновь распластался. На этот раз руки по скользили в одну сторону и, проехавшись на миниатюрном водопаде брюхом, задрал голову вверх. Струи воды тут же ударили в лицо. Левый глаз щурился, а правому что-то мешало. Слабо чувствующимися пальцами оттёр грязь на лице, размазав её по шерсти. Сейчас я уже не был похож на пепельного каштака с свалявшейся шкурой. Теперь мне приходилось мириться с образом вымокшего до последнего волоска каштака, чёрного цвета и крайней степени не ухоженности.
Лёжа на выставленных руках, посмотрел назад, ища взглядом причину своего падения. Ничего не разглядеть, но что-то будто ударило в ногу. Так ничего и не обнаружив, собрался было уже встать, как заметил впереди нечто. Тут же ухнув на брюхо, постарался стать как можно незаметнее. Впереди, между косых струй дождя, водяной взвести и темноты виднелся слабый мерцающий свет. Разглядеть, что это, было не возможно.
Странный лучик света мерцал, иногда двигаясь из стороны в сторону. Первой мыслью был Мерул и отряд стражи, обнаружившие пропажу камней и пленника. Мысль была ужасной, но мало вероятной. С каждой минутой, лежа в холодной воде, приходило понимание безрассудности такого подхода. Всего один источник света для поиска в мраке посреди дождя. Как только факел горел посреди такого ливня? Или это не факел? А что, если какой-то монстр. Свет начал приближаться в мою сторону. Медленно и спутано, будто что-то искал во тьме, но двигался при этом чётко в сторону каравана.
«Может гонец?» — посетившая мою голову мысль сразу же пришлась по душе. Я собрался было уже просто затаиться, выждав, когда отправленный посреди бури докладчик пройдёт мимо, но тут в остов башни вновь ударила молния. Гонец резко обернулся, осмотрев округу, и вновь посеменил в мою сторону. Будто он кого-то боялся и вёл себя как-то скрытно. Жаль в темноте было не видно во что одет неизвестный.
«А что, если это такой же беглец как и я, только смог раздобыть где-то не гаснущий от воды факел?» — новая мысль была безумней предыдущей, хотя и казалась логичной в первые минуты. Помотав головой, достал из ментального кармана кинжал и поднёс его к лицу. В глубине мокрого клинка блеснул злобный отблеск зелёного глаза с вертикальным зрачком.
Замерев, словно хищный зверь, я принялся ждать добычу идущую ко мне в лапы. Если это окажется гонец, ему не жить. Если беглец, возможно, пощажу его, забрав источник света. А если это окажется ещё кто-то, значит, попытаюсь представить какой он силы и ударю спину.
Беглый огонёк медленно, но уверенно приближался, поднимаясь ко мне. Сначала казалось, что мы с ним на одной высоте, теперь же он поднимался ко мне, будто на пригорок.
Распознать силуэт человека удалось метров с пятнадцати. Не такой высокий, как Красиал, но достаточно широкоплечий и массивный. Внешне он сильно смахивал на стражника. Наклоняя странный факел в коробке к земле, он освещал землю и что-то искал. Обнаружив что-то, он зашагал быстрее и прямо на меня. Медленно вдохнув, я задержал дыхание и попытался даже отвести взгляд. Частой ошибкой охотника на таком близком расстоянии служит то, что жертва иногда чувствует чужой взгляд. Наблюдая за силуэтом краем глаза, я ждал. Теперь чавканье по грязи и стук дождя о плащ доходили до моих ушей. Когда ботинок плюхнулся в лужу рядом и брызгами окатило моё тело, я выдохнул и втянул новую порцию воздуха с довольно знакомым запахом.
Сначала я не поверил, но, вдохнув новую порцию воздуха, вдруг осознал, что не ошибся. Запах был знаком. Настолько, что я едва не вскочил, поддавшись первому порыву. В груди что-то закипело и запекло. Не смотря на холодный дождь, на секунду мне стало жарко, но благодаря навыку понимания ярости удалось усмирить вырвавшийся гнев.
Человек, теперь уже за моей спиной, склонился, опустив чудо-факел к самой земле и что-то делал в грязи. Медленно, чтобы не издать ни единого звука, выгнулся дугой. На левом кулаке уже прорезался костяной шип, а правая рука сжимала мокрую рукоять кинжала. Поднявшись тенью за спиной согнутого человека, сделал шаг, ступая мягко и скользяще. Сейчас приходилось вкладывать все силы в то, чтобы не спугнуть существо, которому я обещал смерть.
Мародёр, подняв что-то с лежащих в грязи скелетов, поднялся, сделал два шага и замер, потрогав рукой выпирающее из земли древко копья. В свете его факела, в виде стеклянно-металлической коробки на круглом кольце-ручке, удалось разглядеть невидимое в темноте препятствие. Обогнув копьё, человек вновь склонился над трупами. Сделав последний шаг, я оказался за спиной мародёра, когда-то обучившего меня приёмам ближнего боя. Сглотнув подкатившую ко рту слюну, ощерился и занёс кинжал.
Грохот прозвучал так тихо и далеко, что сейчас он не смог отвлечь меня. В вспышке света человек дёрнулся, голова задралась, осматривая окрестности и начала поворачиваться в мою сторону. Кинжал жалом вошёл в шею сбоку, едва не прорубив её до рукояти. Человек среагировал быстро. Бросив коробку, он упал и перекатился в скользящей грязи. Не вынимая кинжала, он выхватил меч, но я оказался быстрее. Удар костяного шипа длинной около пятнадцати сантиметров пробил грудь Брахима. Он закричал, схватил свободной рукой мою и собрался с силой ударить меня мечом, но я вновь опередил его. Когти на второй руке быстрым движением разрубили кожу на лице ублюдка и, соскочив с щеки, обхватили рукоять кинжала. Дёрнув оружие в ране на себя, заставил человека качнуться, и удар мечом пришёлся по воздуху. Рядом с головой свистнули разрубленные капли, а мы, поскользнувшись, полетели вниз и в сторону. Рука выпустила скользкую рукоять и тогда когти впились в полы плаща, покрепче вгоняя костяной шип в рану.
Прокатившись кубарем не меньше пяти метров, внизу Брахим ударил меня головой в лицо и, откатившись, начал вставать. Схватившись от боли за лицо, я увидел, что противник уже почти поднялся на ноги. Тогда не раздумывая пнул его пяткой в колено. Силуэт дёрнулся, едва не упал на скользкой грязи. Пока он выравнивал равновесие, чтобы устоять, у меня появились лишние пара секунд. Крутанувшись в грязи, словно жир на разогретом металле, ударил костяным шипом мародёра в сапог, пробив голень насквозь. Враг дёрнулся, попытался отшагнуть, схватив раненную ногу, дёрнул на себя, заставив его рухнуть на грязь. Напрыгнув сверху, заметил, как в новой вспышке молнии Брахим достал откуда-то свой кинжал. Перехватив свободной рукой его руку с ножом, ощерился, заметив в глазах убийцы моих родных страх.