Беглец. Трюкач
Шрифт:
— Пошли, — сказал ему Джерард, — я знаю, где он может быть.
— Откуда? — заморгал Ньюмен.
— Считай, что это предчувствие, — ответил Джерард, пристально глядя на своего молодого помощника. — И ты знаешь, мои предчувствия всегда оправдываются.
Ньюмен замотал головой, как удивленный терьер. Джерард уже был у дверей, и Ньюмен бросился его догонять.
Кимбл вышел из лифта на верхнем этаже и, следуя указателям, уверенно пошел к Большому залу, где проходила конференция. Перед закрытыми дверьми стоял служащий
— Извините, сэр, но сюда вход разрешен только зарегистрировавшимся участникам.
Кимбл приподнял служащего за локти, отставил в сторону и распахнул двери.
В зале не было ни одного свободного места, и к этой аудитории с высокой сцены обращался доктор Чарльз Николс.
— Я хочу выразить особую благодарность научным сотрудникам, которые помогали мне…
Увидев Кимбла, Николс внезапно замолчал и схватился за кафедру обеими руками, словно боясь потерять равновесие. Сидящие в конце зала обернулись к Кимблу, недовольные тем, что кто-то осмелился помешать докладчику.
— Ричард… — прошептал Николс.
Кимбл шел к сцене по красной ковровой дорожке. В первый раз за эти дни он не опасался, что его увидят, и не боялся говорить в полный голос.
— В чем дело, Чарли? Ты удивлен?
Николс завороженно смотрел на него, не в состоянии ответить.
— Сайкс не справился со мной год назад, почему же ты решил, что ему это удастся сейчас?
По залу пробежал приглушенный шепот, от задних рядов к сцене, по мере того, как Кимбл проходил мимо знакомых, сидевших здесь: Джейк Робертс, Тим Прайс, Моу Фалави.
«Это он… Это Ричард Кимбл».
Кимбл обвел глазами публику, но никого конкретно не увидел. Он видел одного лишь Николса, обращался лишь к нему, словно во всем зале они были только вдвоем.
— После того, как погиб Ленц, — громко и отчетливо сказал Кимбл, перекрывая гул аудитории, — ты был единственным, кто имел доступ к отчетам гематологов.
Николс попытался взять себя в руки, он еще крепче вцепился в кафедру, когда Кимбл подошел к сцене.
— Отчеты? — выражение его лица было непроницаемым. — О чем это ты?
— Ты подменил срезы ткани и подтасовал данные в отчетах, чтобы РДУ90 получил одобрение.
Новая волна недоуменного шепота прокатилась по залу. Николс недоверчиво усмехнулся, хотя глаза его оставались серьезными.
— Ричард… — он покачал головой с каким-то подобием улыбки. — Я не понимаю, о чем ты говоришь…
Кимбл остановился в проходе прямо напротив кафедры и взглянул на Николса с нескрываемой яростью.
— У меня есть подлинные образцы срезов.
Он стоял достаточно близко и поэтому мог прочесть все в глазах Николса: они сузились от злобы и страха.
— И тебе почти удалось протащить препарат, Чарли. Но я знаю все и могу доказать это.
Двое мужчин в упор смотрели друг на друга; потом Николс поднял руку, как
— Дамы и господа! Мой… друг, как вы видите, очевидно, не совсем здоров, — он отодвинулся от микрофона и произнес тем же покровительственным тоном, что и Уолтер Гутери: — Ричард, если ты хочешь поговорить…
— Я пришел сюда не для того, чтобы разговаривать с тобой.
Николс отшатнулся, столь сильна была ненависть в голосе и во всем облике Кимбла, потом все-таки овладел собой и пошел к выходу со сцены. Кимбл двигался по проходу перед сценой параллельно ему, мимо столиков, за которыми молча сидели ошеломленные люди. Он вышел из зала вслед за Николсом.
В коридоре Николс вдруг бросился бежать по направлению к холлу с баром. Кимбл влетел туда, отстав на три шага, и… пошатнувшись, упал, сраженный обрушившимся на него стулом.
Он попытался подняться, а Николс в это время запирал дверь… И снова набросился на него, схватив за лацканы пиджака и приподнимая с пола. На мгновение глаза их встретились, и Кимбл был поражен безмерным холодом, исходившим из них, и тем, как исказилось злобой обычно приятное лицо Чарли.
«Я, оказывается, совсем не знаю тебя, Чарли, — подумал Кимбл, — и никогда не знал…»
Николс придвинул лицо вплотную к лицу Кимбла:
— Твоя отличительная черта, Ричард, что ты никогда не сдаешься, даже если это в твоих собственных интересах.
Он снова ударил Кимбла, и тот отлетел из холла в библиотеку, попытался подняться, но Николс снова оказался рядом и всадил свой кулак прямо ему «под дых» так, что Кимбла отшвырнуло к запасному выходу.
— Я всегда знал, что тебя нужно убить, — прошипел Николс. — И теперь я тебе благодарен за такую возможность, потому что у меня есть две сотни свидетелей, которые подтвердят, что я сделал это в целях самозащиты.
Они снова сцепились. Дверь запасного выхода распахнулась под напором спины Кимбла, и он вывалился на площадку пожарной лестницы, потеряв равновесие. В последний момент ему удалось схватиться за перила и обернуться: он висел на краю лестницы на высоте двенадцатого этажа, а далеко внизу по улице катились машины.
Краем глаза он уловил какое-то движение и резко обернулся к Николсу, который летел на него. В последний момент ему удалось увернуться и ответным ударом отбросить Чарли к противоположным перилам. За спиной Николса тоже чернела пустота, и прожекторы на крыше освещали лишь мирно падающий густой снег.
— Ты упустил свой шанс, Чарли, — задыхаясь, произнес Кимбл.
Николс снова кинулся на него, но Кимбл увернулся и двумя ударами сбил Николса с ног — тот скатился по ступенькам на целый пролет. Кимбл бросился за ним.
На следующей площадке пожарной лестницы Николс попытался подняться и вяло отбить новый удар, но ему это не удалось.
— Ты все отнял у меня, — кричал Кимбл. — И все из-за денег!..
Николс пролетел еще один пролет и не смог подняться. Кимбл, цепляясь за перила, спустился за ним, схватил его за лацканы, поднял на ноги и прошептал на ухо: