Беглецы в бесконечность
Шрифт:
Слави оглядел широко улыбающуюся компанию, следствие неумеренного потребления травы и дружбы, Алекс таращился на свою длинную Нуру, Эльза гладила по пятнистой руке-лапе Еба, его Диди склонила голову ему же на плечо и тихонько подпевала в такт магнитофону, Пинк Флойду и своему настроению... Да, Еб действительно выглядит слегка уставшим, все же эти шесть? восемь? двенадцать? дней, черт, сбился со счета, для него... а зачем их считать? а вдруг какая-нибудь важная дата, ну например свой собственный день рожденья, день варенья, а какой именно день рожденья ты собрался праздновать, балда?! позволь тебя спросить, если даже имен у тебя несколько... Сэм, Слави, Джордж, он же, он же, он же... Какое такое день рожденье - указанное в ксиве или когда ты впервые заорал в этом мире, ого, стихами заговорил... Тот самый день с клятвой или первый день высадки на турецком берегу.. Мысли разлетелись от взрыва хохота, это Эб рассказывает как он в шестьдесят восьмом собрался в Париж, немного побарикадничать, но увы, встретил на трассе Амстердам-Брюсель
– Детка, твои принты в то время еще даже не были знакомы друг с другом, о чем разговор, успокойся!..
В такой уютной обстановке, почти домашней, у Слави мысли текли всегда в одном направлении - какой бы был кайф собрать всех в кучу, где-нибудь рядом, обеспечить жильем, каким-либо заработком или еще как существование, плюс конечно интересное времяпроведение, ну там сэйшена, выставки народного творчества, поездки по интересным местам и кофе-шопам... не, это не обязательно, можно и свою выращивать... к интересным людям, во! и прочая... Как бы клево курилось бы, текло и пилось бы... гремела музычка в стиле рок и других приятных хиповому уху стилях, как бы тянулась молодая поросль не к панкам-растаманам, а к старым дубам, это я про Еба конечно, и не сильно старым, но умудренным опытом, это я про себя... Какая бы была клевая преемственность поколений... ни хера каким я стилем заговорил! какая бы зашевелилась бы волосатая идейка... Движение умерло, но хиппи то остались, лаф энд фри, флаур паур... Е6 подхватил последние слова Слави, неожиданно для самого себя произнесенные вслух:
– Флау паур, Лаф, Пис, Фридом!..
И неожиданно приятным, но самую малость хрипловатым голосом, запел:
– Уэн ю ком ту Сэн-Френциско...
Все подхватили слова и мотив известной в этих волосатых кругах песни, так как даже найденная в одном из сквотов сильно намиксиренная в родословной Нура знала эту песню и в своих многочисленных цыганских юбках, с гроздью бус на шеи и цветастом платке повязанном на бедрах ни сколько не выпадала из общего хиппового ряда... А если еще и учесть что у ней в голове под кудрями!
– Уэн ю ком ту Сэн-Френциско...
На улице было тепло и сыро, с неба слегка моросило, но совсем немного, ну как будто роса летает себе понемногу, огни фонарей и рекламы выглядели призрачными, лица прохожих, редких в этом районе Амстердама в это позднее время окрашивались в неестественные цвета и тона, как. будто они вынырнули из чьих-то галлюцинаций, где-то негромко играл блюз, все было такое иллюзорно...
Может быть мы все приснились или еще снимся друг другу, но тогда это длинный, длинный сон под названием жизнь и пусть он ни когда не кончается и не кончится, моя маленькая бэби, пусть он ни когда не кончится... Партию повел саксафон, вплевший в романтические переборы гитары сексуальную струю. Все иллюзорно, и действительно может быть это длинный сон, и когда мы проснемся - будет звон, и мы все тогда поймем, все-все... А так ни чего нет, только глюки, которые видоизменяются в зависимости от состояния накурившегося... Пыхнул и причудливо видоизменяются в зависимоти от твоего состояния все окружающее тебя...
На углу двух улочек синим резко очерченным прямоугольником, резко и отчетливо виднеется дыра в другую реальность, в кафе блестящего металла и матового пластика, и даже бармен за стойкой пустынного кафе своей неподвижностью напоминает манекен из пластика, желтый, узкоглазый, черноволосый...Видимо тоже беглец, Алекс, беглец из хошиминовского рая, как и мы с тобою, Алекс...
– Мы все беглецы в этом мире, Слави, все мы беглецы, я, ты, твоя и моя чувихи, Нура же тоже бежала из нормальной жизни в мир сквотов, других взаимоотношений и безграничной любви, которую я и только я ей могу дать, Слави, ты хоть меня понимаешь, кореш?..
– Конечно, Алекс, конечно, мы все беглецы, кто же еще, все, все люди беглецы, но некоторые об этом в течении сна-жизни об этом забывают... Мы бежим, начиная от бегства из материнской тесной утробы и кончая бегством от жизни в неизвестные дали, обозванные непонятным словом - смерть...
Диди и Нура держа своих не сильно бой, но все равно френдов за руки, переглядывались понимающими взглядами - вновь они начали говорить на непонятном незнакомом языке, как будто члены тайной секты или подпольной организации, а кто же они еще, кто же! как не члены таинственной непонятно что России, бежавшие из нее и от нее, но все равно в состоянии отвязанности от жизни, в связи с коктейлем из пива, травы, гашиша и вина, говорящие на своем варварском наречии... Видимо прошлое настигает их, когда они замедляют шаг жизни...
Голубой ангел раскинул крылья, блестевшие в зеленом свете рекламы Хейнекена, это стланное чисто амстердамское явление на крыше дома - ангел голубой и реклама Хейнекена... Ангел глядел на ряды черепичных крыш, уходящих куда-то вдаль, за залив, в Амстердам-Норд, за грязные каналы, где плещется все-таки рыба и тихо покачиваются на волне хаусботы... Голубой ангел совершенно не обращал внимание на странную четверку людей, бредущих по набережной Сингела в отчетливой пустоте, так как в этот прозрачный до звона предутренний час на улицах не было ни туристов, ни диллеров, ни души... Странная четверка - один волосат-бородат, как будто из давних, смутно вспоминаемых
Картину тотального одиночества четверки нарушили многочисленные уборщики мусора в оранжевых жилетах, во множестве высыпавшие неизвестно откуда и кинувшееся на кучи мусора с самоотверженностью героев. Начинался новый день.
Диди ела намазанный мармеладом тост, и хотя тост и мармелад были приобретены в не эккологичном супермаркете, зато дешево и все прекрасно понимала, хотя звучала, как. в последнее время повелось при серьезных философских разговорах этих двух вновь найденных друзей детства и юности волосатой, русская речь. Явно говорили снова о смысле жизни. Нура старалась не отставать от Диди, и в поедании тостов, и в понимании варварского наречия, но у ней получалось с трудом, видимо знание пяти или шести языков не сильно способствует пониманию этого... странного... языка. Глазами и узкими бровями она спросила у Диди - о чем болтают наши старые хипы? Диди так же мимикой ответила - как о чем, о смысле жизни и экзистенциальности бытия...
– ...В общем так, Алекс. Ты мне предлагал помощь - я отказался. Но сидя у Еба в ожидании пиццы, это вчера вроде бы, мне в голову пришла обалденная идея. Она в следующем - какой бы был ништяк собрать всех волосатых френдов в кучу, дать жилье, работу, хавку, развлечения... И вот что я надумал, уфимская морда - ты покупаешь фабрику или какие-нибудь склады, я там организовываю что-то на вроде центра хиппи, с жильем, залом для сэйшенов, библиотекой, видеозалом, мастерскими, помещениями для оттяга и прочее... Не перебивай меня, я не все еще сказал, Алекс, для нормального функционирования центра и получение дохода на все удовольствия наша некоммерческая, подчеркиваю Алекс! некоммерческая организация будет широко пользоваться спонсорством и тому подобное, детали я еще продумаю... Что, типа Христиании? Да, типа, но не коммуна и на собственной территории, в перспективе государство волосатых, чему смеешься, почему бы и нет?.. Главное - когда ты захочешь выйти из этого дела, то купленную тобою собственность мы или выкупим у тебя, мы это оставшиеся в деле, Алекс, а если у нас не будет прайса на это, то ты просто заберешь и продашь на сторону. Естественно, все будет скреплено клятвами, кровью и нотариусами. Для начала нашего совместного волосатого дела потребуется какая-то мелочь, десять-двадцать тысяч зеленью, я думаю ты ссудишь старого кореша, об этом и базара нет. Главное - твое согласие насчет покупки собственности... Я понимаю, тебе надо время подумать, взвесить, оценить, так я пока попью кофе, а ты прикинь. Повторяю, Алекс, ни какого коммерческого риска. Просто вложение прайсов на неограниченный срок в недвижимость, может даже когда будешь продавать - будет стоить дороже и ты еще наваришь...
Слави положил руку на плечо Диди, та дернула им, но только слегка - разболтался, ни чего не понятно, кроме одного - серьезный разговор с Алексом у ее русского гризли. Слави слегка сжал плечо подруги - я тебя люблю и все объясню попозже...
Нура вытерла руки об салфетку и погладила Алекса по щеке в сетке красных прожилок, видимо этот Слави задал ее крэзиолду тяжелую задачу, может лучше скрутим джойнт?.. Алекс отрицательно мотнул головой из стороны в сторону.
В Гринлайне по случаю очередного дождичка, обеденного времени и внезапной скидки при условии покупки сразу двух джойнтов, было многочисленно. Слави, Диди, Алекс и Нура забились в уголок, под нарисованную пальму с попугаем в ветвях, пили кофе по-голландски, на молоке без грамма воды, ели тосты с мармеладом, вдыхали знакомые дымы... Это был их завтрак. А вокруг было весело и шумно, галдели разноязычные туристы, но все же преобладала немецкая речь, дети солнца обслуживали наперегонки клиентов и друзей, за заплаканными стеклами торчала молчаливым уколом нахохлившаяся фигура дилера, явно сжимающего в кулаке таблетку слабительного или наоборот, крепительного. Где-то очень далеко в перспективе уходящей к серому небу улице кентавром проскакали двое полицейских, хотя правильней сказать - кентаврами... на мокрых конях огромного размера, проехал виляя на мокрой дорожке, велосипедист, главная персона местных улиц, Слави начал скручивать джойнт, закончив с завтракам и чему-то улыбаясь. Диди тоже с улыбкой слегла за его пальцами... А в голове у Алекса была сумятица и рефреном повторялось - ни хера себе! ни хера себе! Ни... Лучше бы он взял тогда пару тысченок, ну и кореш, не кореш - а акула империализма... Но не на того напал, кореш! можно и побаловаться, потянуть резину, а потом и соскочить с этого паровоза...