Беглецы
Шрифт:
— Выпускайте закрылки, болван! — закричал Овево, привставая с тюков.
Яхту накренило, и Овево покатился по полу. К счастью, шлем у него был уже надет, иначе он рисковал бы раскроить себе голову, тем более что не мог смягчить удар руками. Майор тыкал кнопки тормозных двигателей. Яхту тряхнуло очень сильно и стало заваливать на нос.
— Да не все четыре сразу! — крикнул Овево, пытаясь подняться с пола. — По одному!
Майор, оскалив зубы, пытался управлять рулями.
— Капитан, — прохрипел он, — направление пеленга!
Договар, зло посмотрев на майора, помедлил,
— Идём в сторону, берите на сорок градусов правее.
Яхта вышла на теневую сторону планеты. Теперь машина планировала на высоте около пятидесяти километров. Тряска прекратилась, и в кабине стало тихо — слышно было только тяжёлое дыхание людей.
На экране внизу, там, где лежала поверхность планеты, царил полный мрак, в верхней части экрана сверкали крупные чистые звёзды.
— Включайте атмосферную тягу, — сказал Овево, вновь устроившись на тюках и усмехнулся: — А вы неплохо справились, надо сказать.
Майор ничего не ответил, но повернул рычажок на вспомогательном пульте. Появилась лёгкая вибрация. Нос яхты опустился: майор повел её вниз.
— Не превышайте тангаж более двадцати градусов, — посоветовал Овево, — можем потерять горизонтальную устойчивость.
Малваун опять промолчал. Высота уменьшилась до пятнадцати километров. Аппарат летел навстречу восходу, и кромка горизонта впереди заалела. Стало видно, что внизу простирается рваная пелена облаков.
Ещё через двадцать минут полёта на востоке запылало настоящее зарево, и высунулся край солнечного диска. Облака приближались, и в их массах появлялись всё более обширные окна разрывов, и постепенно облака совсем расступились. Все, находившиеся в рубке, невольно устремили внимание на главный экран, куда майор подал изображение от видеокамер более низкого яруса.
Космическая яхта, превратившаяся в самолёт, летела сейчас над океаном, наискось приближаясь к побережью материка, который терялся за горизонтом. Среди синевы водной массы уплывали назад цепочки островов. У самого берега материка видно было широкую полосу пляжей и песчаных дюн, а дальше местность поднималась холмами, выраставшими в нагорья, покрытые густой зеленью лесов. Кое-где мелькали голубые осколки озёр. Правее в далёкой дымке вставали контуры мощного горного хребта.
— Пеленг со стороны гор, — сказал капитан, обращаюсь к майору, — Берите на двенадцать градусов правее. То есть теперь можно сказать «к югу», — добавил он. — Магнитное поле тут есть.
Майор кивнул.
— Что там с точным составом атмосферы? — спросил он.
— М-да, действительно, — сказал капитан. — Анализатор тут есть? — обратился он к Формауну.
— Вон там, — Формаун подбородком указал на консоль по правую сторону от основного пульта. — Включается просто, поймёте сами.
— Ясно, — сказал капитан, осмотрев кнопки и табло на вспомогательной панели. Затем он нажал одну из кнопок; вспыхнули цифры индикации.
— Великолепно, — откинулся в кресле капитан, — практически состав нашей атмосферы: кислород — двадцать два процента, азот — семьдесят шесть, углекислота — ноль-ноль пять, и остальное — разная мелочь. Ядовитых примесей — ноль, отсутствуют!
— Так
— Посмотрим, посмотрим, ~ ядовито сказал майор, с трудом сдерживая злость.
— Судя по индикатору герметичности, яхта хорошо выдержала вход в атмосферу, — сказал капитан, чтобы увести разговор от нервирующего всех вопроса. — Думаю, можно снять шлемы, — И он откинул свой колпак.
Остальные последовали его примеру, а Чехотер снял шлемы с нарушителей.
— Да чего же похоже на Силонт, но у нас такое уже мало, где осталось. В заповедниках разве что, — негромко сказал Чехотер.
Он стоял, задумчиво глядя на экран; автомат его лежал на кресле. Ниморулен тоже не отрывался от картин, разворачивавшихся перед его глазами.
— Чехотер! — крикнул майор. — Забываешься! И ты, Ниморулен, тоже! Ваше дело — следить за задержанными, а не таращиться чёрти на что! «Похоже»! — передразнил он Чехотера.
— Но у них же всё равно связаны руки, господин майор, — сказал Чехотер. — Да и куда они денутся?
— Что?! — рявкнул майор. — Р-разговорчики!!! По возвращению на базу ты у меня получишь! Сортиры мыть пойдёшь!
Капитан усмехнулся:
— Сомневаюсь, сильно сомневаюсь. Похоже, что наших сортиров мы не увидим долго. Если только тут, на яхте…
— А-а, — Малваун оскалился, — вот она, ваша болтовня, капитан! Вы разлагаете личный состав, и я всё же вынужден буду подать на вас рапорт.
— Посмотрим, — пожал плечами капитан, — будет ли кому подавать рапорты. Даже если мы не провалились ни в какой «параллельный мир», — Он наклонился к майору, конфиденциально понижая голос, — то, как я уже говорил вам, вреда ваши писания мне не причинят.
Майор ухмыльнулся и ничего не ответил.
Местность внизу повышалась; под яхтой уже тянулись предгорья, поросшие лесом.
— Пеленг пропал! — воскликнул капитан, следивший за радиокомпасом. — Передатчик за горами, берите выше.
Аппарат взял слегка вверх, но горные вершины, покрытые снегом, плыли, казалось, совсем рядом. Внизу открывались ущелья, в сумраке которых клубился туман; несколько раз сверкали ленты низвергавшихся с уступов водопадов.
— Красота! — кивая головой сам себе, сказал Формаун.
«Вот же дьявол», — подумал майор, — «находится фактически на пути в рудники, а сидит и глазеет как будто он в прогулочном полёте!»
Но тут в голову Малвауну опять назойливо полезли мысли: «А ты сам-то уверен, что не произошло именно то, о чём болтал этот тип? Сколько слухов ходит о свойствах Чёрного Пятна — вдруг?… И нет здесь никакой базы, а целый неизвестный мир, и сдавать этих нарушителей будет некому, и, что самое глазное, не от кого будет получать награды и ждать повышения по службе за выполнение приказа и за донос на капитана. Майор даже зубами скрипнул от злости: только не это, не так! Он не желает в это верить!