Беглянка
Шрифт:
Арсений закашлялся и застонал. От счастья у меня подкосились ноги, и я готова была рухнуть на землю, но мой любимый мужчина, которого я чуть не потеряла в день своего рождения, все еще был в опасности.
Вытащив телефон, дрожащими пальцами набрала «112» и, заикаясь от перенесенного стресса, вызвала помощь.
Пока я разговаривала со службой спасения, мой любимчик реанимировал хозяина своими методами – он усердно облизывал его лицо своим шершавым языком. Наши усилия оправдались. Арсений пошевелился и простонал.
– Тьфу, ты! Людей на том свете ангелы
– Арсений! Арсений!
– захлебываясь от радости и облегчения, я твердила имя любимого мужчины, и не замечала, что слезы текут по щекам.
Очевидно, предметы в глазах моего Барсова не приобрели еще четких очертаний, но по голосу он понял, что я реву.
– А нет, кроме дьявола, еще и ангел есть. Полный комплект. Не плачь, ангел!
– заплетающимся языком он пытался выдавать шутки. Или же это у него бред?!
К моменту приезда скорой Арсений уже пришел в себя и порывался встать, что я ему категорически запретила.
– Вас отвезут в больницу. Я сейчас вещи соберу. С отравлением шутки плохи. Я чуть не умерла от страха! Газом воняет, а вы без сознания!
– Да я не без сознания был. Я просто уснул. Ни в какую больницу я не поеду, - категорично заявил Барсов, давая понять, что фамилия ему не просто так досталась.
Прибывший врач внимательно осмотрел моего героя, пока я сбивчиво рассказывала, что произошло.
– Ну что, господин Барсов… Вы, голубчик, в рубашке родились, - он покачал головой. – Показатели в норме, но лечение пройти нужно. Сейчас я сделаю укол, затем еще нужно будет. А медсестру на ночь глядя вы не найдете. Так что заберем вас.
– Я умею уколы делать, - опять мой язык опередил мысли. Но деваться было некуда. Сказал «а», говори «б». – Я бабушке уколы делала.
Сказала и почувствовала, что неумолимо краснею. Если Арсений согласится, то мне придется касаться его обнаженной ягодицы. А вдруг я переволнуюсь, и рука дрогнет?
– А, ну тебе, малышка, можно доверить. Вон какого бойца с поля боя, можно сказать, вынесла на себе. Сообразила! Умница! Но все–таки… Для инъекций правый…, - он сделал паузу и я бойко отрапортовала:
– Правый верхний квадрант. Ну и, соответственно, на левой ягодице – левый верхний! И это мы с Герцем, - поспешила я добавить, чтоб и ему досталась похвала. Если б не он, я одна б не справилась.
– Молодцы! Вот через три часа уколешь это, а утром купишь еще лекарств. И через неделю, если все будет нормально, на полное обследование. Если же хоть немного станет хуже, сразу вызывайте врача и госпитализация тогда уже. Все понятно?!
– Да!
– Значит, остаешься за старшего! Сейчас я проверю, можно ли там уже находиться и приступай к лечению. Обильное питье – сладкий чай, минералку и кефир. Он при отравлениях лучше всего идет.
Медбрат помог Арсению добраться до кровати, несмотря на то, что тот пытался отбрыкаться от опеки, и освободиться от мокрой одежды.
– Надо лежать! – добавил он еще один непременный пункт к общим рекомендациям.
Оставшись наедине с сопротивляющимся подопечным, я сначала растерялась,
И что-то мне подсказывало, что пациент этот будет очень привередливый.
– Арсений, вы же помните? Доктор велел лежать! Я сейчас вам чай сделаю.
Тревога за здоровье любимого мужчины немного отступила, и теперь душа замирала в сладком волнении. И хоть я знаю, что это всего лишь временная наша близость, но ни на что не променяю возможность позаботиться о нем и отблагодарить за все, что он сделал для меня.
Я вытащила кулончик из ворота футболки и поцеловала его, как некоторые футболисты целуют запястье перед матчем. И мне, как и им, нужна победа.
Победа над собой, над насмешницей Судьбой. Помочь Арсению и не растечься глупой счастливой сладкой лужицей от его взгляда. Я его люблю, но он не должен об этом знать.
Глава 31
Арсений, как заправский больной, полулежал на подушке, ожидая обещанного мной чая, и даже не подумал, что можно бы и свой обнаженный торс хоть футболкой прикрыть. И штаны. Это сейчас там все спрятано под одеялом, а когда буду укол делать?! Лицезреть его практически обнаженного мне бы очень не хотелось. Вернее, очень хотелось бы…Но это до жути неправильно, неприлично. Слишком интимно. Непозволительно. Иначе я начну фантазировать, что могло бы быть между нами, и разотру до крови свою душевную мозоль. И так после его поцелуев пришлось чуть ли не пластырем ее заклеивать, чтоб не размечтаться…
– Ваш чай, - ставлю поднос на край кровати и снова тону в его загадочном взгляде. Я знаю, что для наркоза используется «веселящий» газ, но бытовой явно к таким не относится. И это меня еще больше дезориентирует.
– Арсений, вам плохо?
– Нет, Варежка! Мне очень хорошо! Ты даже не представляешь, как!
– он улыбнулся так искренне, что я серьезно забеспокоилась.
– Может, врача вызвать?
– Не надо врача. Я болею, и поэтому рассчитываю, что ты будешь снисходительно относиться к моим причудам. Или слабостям. Больного нельзя волновать. Так ведь?
Я нерешительно кивнула, не понимая, куда он клонит.
– Вы чай пейте-то.
– Одно другому не мешает. Варь, я хочу тебе сказать, что ты мне очень нравишься. И сейчас я могу об этом открыто говорить, потому что развожусь. Правда, завидным женихом от этого не становлюсь. Развод сильно подкашивает мой бизнес. И поэтому не могу тебя добиваться. Тебе нужно учиться. А там студенческая жизнь, и уже будет не до меня. Если ты сейчас мне скажешь, что я тебе тоже не безразличен, то потом мне мучительно будет думать, что тебя окружает толпа беззаботных и беспроблемных ухажеров. А ты, как правильная девочка, после веселого дня будешь возвращаться к скучному взрослому дядьке.