Беглянка
Шрифт:
– Нет, чтобы лучше узнать вас! – Я улыбнулась и опять разрешила себе быть счастливой Здесь и Сейчас. – И да, я тоже играю в шахматы. У меня первый юношеский разряд. Меня дедушка научил.
– Вот видишь, а ты говорила, в половинку тетрадного листа. Варь, ты как волшебная шкатулка. Не перестаю удивляться, сколько в ней еще спрятано.
Я растаяла. Во-первых, я еще не привыкла к комплиментам, а во–вторых, верила Арсению и еще больше убеждалась, что он единственный мужчина, который мне нужен. Все еще стесняясь, рассказала ему о своем счастливом детстве, о дедушке, о том, как я горжусь им. О папе, которого
Хорошо, Герц, которому тоже хотелось внимания, всунул свою наглую морду между нами и вернул меня на землю.
– Ой, простите! Я вас заболтала! Сейчас еще чай заварю. А там и укол нужно будет делать, - чуть не всплеснув руками, воскликнула я.
– Не заболтала. Мне, правда, очень интересно, – не обращая внимания на ревнивый взгляд Герца, который понимал, что тут что-то происходит, Арсений снова взял мою руку,
Мне хотелось сказать, что мне тоже было бы интересно узнать о нем побольше, но опять я испугалась, что это будет навязчиво, будто мы уже на равных…И я решила, что могу развлечь его другим способом.
– Может, тогда в шахматы? – мне хотелось если не обыграть его, то хотя бы показать, что я не только с Герцем бегать могу и есть готовить, но и головой думать умею. А еще необходимо было чем-то заполнить тот час, который оставался до укола. Ведь меня уже начало потряхивать при одной мысли, что я получу «доступ к телу».
– Давай! – лукаво усмехнулся Арсений. – Только, чур, мне не поддаваться. Меня дедушка не учил. Тащи шахматы.
Я радостно порысила в кабинет, по пути отчаянно пытаясь затолкать поглубже свой поросячий восторг от происходящего. Иначе составлю конкуренцию лампочкам, освещающим гостиную. Но, как ни старалась я умерить свою радость, она переполняла меня, делая безумно счастливой.
Первую партию я продула сразу же, потому что мозги возомнили себя сладкой мороженкой, и я больше любовалась Арсением, чем думала. Зато в следующей уже вырвала «ничью». Хотя и заподозрила, что мой соперник просто играет в поддавки и не хочет позорить мой первый разряд. У которого уже кстати истек срок годности. Но так как подтверждать возможности не было, от него осталось только чувство гордости.
Потом я поила его минералкой, чуть ли не в рук – кефиром, заставляя его организм избавляться от последствий отравления.
И настало время проверки меня на прочность.
– Арсений! Пора укол делать, - пыталась произнести как можно более непринужденно, но не вышло. Голос неожиданно сел, и я покраснела, как барышня, которая на балу потеряла панталоны.
– Варя, я доверяю тебе самое ценное, - шутливо прищурился он и выдал свою самую провокационную, саму лукавую усмешку.
– А я думала, что у мужчины другое самое ценное, - буркнула на автомате и окончательно стушевалась.
– Варежка! Как тебе не стыдно! Ты же совсем юная девушка, а говоришь такие вещи! – мой привередливый пациент продолжал потешаться надо мной. Ну подождите, господин Барсов!
– А я думала, что у мужчины самое ценное – мозги! А оно вон что оказывается!
– парировала я.
– Я вообще-то
– Поворачивайтесь на живот! – скомандовала я, приготовив шприц и ватку со спиртом. Вроде получилось уверенно. Но сердце тарахтело, как отбойный молоток, в ушах что-то шумело и дыхание срывалось.
Черт! Кто бы мог подумать, что я начну знакомство с телом любимого мужчины с тыла! Сглатывая слюну, я мечтала провести пальчиком по его груди с темными негустыми волосками. Поцеловать в яремную ямку, чтобы губами ощутить ритм его сердца…Погладить плечи… Привыкнуть. А уж потом все остальное. Но нет же! Мы сразу к интиму…
Арсений откинул одеяло, и я мысленно поблагодарила его – надел штаны, так что я могла лицезреть только нужный мне оголенный участок ягодицы.
Выдохнув, я смазала спиртом кожу и с размаху всадила иглу, как и научила меня бабушкина соседка, под прямым углом и на три четверти. Аккуратно ввела лекарство, вынула иглу, приложила ватку. Слава Богу! Руки не тряслись, и я с гордостью, как настоящий художник, полюбовалась своей работой.
– Все, больной, одевайтесь! Теперь жить будете! – я прикрыла свое ликование шуточкой, но поняла, что порхающих бабочек в душе не скоро удастся утихомирить.
– Спасибо, доктор! – получила я такой же шутливый ответ. Однако, когда он перевернулся на спину, в глазах его не было и тени улыбки. Его глаза превратились в бездонные омуты. В которых явно читалось желание. Он сглотнул и, взяв меня за запястья, просто уронил на себя.
– Герц, место! – тут же избавился от свидетеля.
– Варя. Забудь всю ту фигню про студентов и скучного взрослого мужика. Я хочу, чтоб ты была моей девушкой, со всеми вытекающими последствиями. Я безумно хочу тебя. Я чувствую тебя каждой своей клеточкой – и души, и тела. Ты можешь сказать «нет», и я все пойму.
От его взгляда я просто расплавилась и не поверила своим ушам.
Все было совсем не так, как я себе представляла еще до встречи с Арсением. Лепестки роз, свечи, шелковые простыни, на мне длинная шелковая рубашка…Но от этих мечтаний тело не загоралось, даже ни полунамеком не обозначало, что оно этого хочет.
А от хриплых ноток в голосе любимого мужчины я теряю разум и позволяю себе то, чего бы ни с кем другим не сделала.
Глава 32
– Ты можешь сказать «нет», и я все пойму. – Эта фраза – последнее, что оставалось во мне от джентльмена и воспитанного человека. Умом я понимал, что не имею права привязывать девочку к себе. Ведь первый мужчина навсегда западает в душу, с ним всегда будет сравнивать других. Да, я честно пытался сказать себе, что она слишком молода и ничего не видела, что стоит ей попасть в благополучное окружение, и она может пожалеть, что связалась со мной. Но физическое и духовное влечение смяли эти рассуждения, как использованную салфетку.