Бегство Джейн

Филдинг Джой

— В чем дело? — За ее спиной прозвучал голос Паулы.

— Что?

Горячая волна схлынула, оставив после себя возбуждение, сухость во рту и горький осадок смутных воспоминаний. Она обернулась. У Паулы был очень встревоженный вид. Такой же вид, как у учителей Арлингтонской частной школы, смотревших на нее в вестибюле Южной станции.

— Вы думаете, что я сошла с ума? — спросила Джейн.

Паула машинально отступила от нее на шаг.

— У вас сейчас очень трудное время.

— Я не об этом спрашиваю.

— На это я могу сказать только то, что сказала. —

Обе женщины старались не смотреть друг другу в глаза. — Джейн, пойдемте. Садитесь в машину. Мы едем домой.

— Я не хочу домой. — Алмазная твердость в голосе Джейн удивила их обеих. Паула даже вздрогнула, словно ожидая удара. «Неужели я всегда так себя веду? — подумала Джейн. — Постоянно срываюсь и подвергаю себя опасности? Тогда удивительно, что я до сих пор жива. Удивительно, что мой муж до сих пор не сдал меня в психинтернат. Я, кажется, вполне созрела для этого. Почему в моей памяти сохранились только следы всяких недоразумений?

Если только эти недоразумения, прорывающиеся в мои сны, не пытаются мне что-то сказать. Если только что-то очень важное, застрявшее в моем подсознании, не хочет таким образом дать о себе знать. Может, эти воспоминания не что иное, как холодные закуски, предшествующие основному блюду — финальному акту трагедии или последовательности недоразумений, приведшей к десяти тысячам долларов, окровавленному платью и пустой голове. Неужели я и правда такая сумасшедшая, как подсказывает мне мое подсознание? Почему меня преследуют именно эти воспоминания, а не какие-нибудь другие?»

— Я хочу видеть Майкла.

— Вы увидите доктора Уиттекера за обедом.

— Нет, сейчас.

Все это время Паула пыталась подвести Джейн к открытой двери автомобиля.

— Доктор Уиттекер — очень занятой человек. Вы же не хотите помешать ему принимать больных?

— Именно это я и хочу сделать.

— Думаю, что это неразумно.

— Отвезите меня к моему мужу, — скомандовала Джейн. — Сейчас.

Она села в машину и захлопнула дверцу.

— Вас не урезонить, — заметила Паула. Она села за руль и начала возиться с зажиганием.

Джейн была безжалостна.

— Я вожу машину намного лучше вас.

— Боюсь, он сейчас не сможет вас принять. О, Джейн! Это вы? Боже мой, я вас не узнала.

Сестра в приемной внимательно рассматривала Джейн сквозь стекла некрасивых старомодных очков. Но даже очки не смогли скрыть тревогу, появившуюся в ее обычно маловыразительных глазах. «Неужели я так ужасно выгляжу?» — подумала Джейн, пытаясь увидеть свое отражение в стекле, покрывавшем репродукцию, которая висела на стене позади стола медсестры. Кажется, это Ренуар. На картине были изображены две маленькие девочки, обнявшись, они сидели за пианино.

— Рози, — обратилась Джейн к сестре (она прочитала ее имя на визитке, приколотой к кармашку халата), — мне действительно необходимо увидеть мужа.

— Вы не могли бы подождать несколько минут? Доктор Уиттекер сейчас осматривает ребенка. Он ждет вас? — По выражению лица медсестры было ясно, что ответ известен ей заранее.

— Я же говорила вам, Джейн, — прозвучал

рядом знакомый голос. «Господи, эта вездесущая Паула все еще здесь. Интересно, у нее бывают перерывы на обед?»

— Нет, он меня не ждет, но он сразу впустит меня в кабинет, как только узнает, что я здесь и очень хочу его видеть.

Медицинская сестра, которую, судя по визитке, полностью звали Рози Фицгиббонс, негромко постучала в кабинет доктора Уиттекера и заглянула внутрь. Она сделала это так ловко, что снаружи никто не смог бы увидеть, что происходит в кабинете.

— Нам не надо было приходить. Доктор Уиттекер очень огорчится.

— Вы бы лучше пошли прогуляться, — еле сдерживаясь, прорычала Джейн. Она вдруг заметила, что туман, который окутывал ее голову все прошедшие дни, несколько рассеялся.

Сильный кашель привлек ее внимание к рядам стульев, стоящих напротив стола медсестры. На одном из них расположилась женщина с совершенно несчастным лицом. На коленях у нее сидела бледненькая и худенькая девочка. Девочка отказывалась играть в игрушки, валявшиеся у ее ног, как разбросанные по полу тряпки. Между приступами кашля девочка принималась хныкать. Женщина посмотрела на часы. Джейн подумала, что это было сделано не для того, чтобы узнать, который час, а чтобы уклониться от ее изучающего взгляда. На стене рядом с дверью висели большие часы, сделанные в виде Микки Мауса. Прямо под часами сидел мужчина средних лет с маленьким мальчиком с хорошо заметной заячьей губой. Мальчик был сыном, или, быть может, внуком мужчины. (В наше время очень легко ошибиться в таких вопросах.) Мальчик был поглощен игрой с моделями самолетов, используя ногу своего отца (или деда?), как взлетно-посадочную полосу. Не одним ли из этих самолетов Майклу разбили голову?

— Простите, — Джейн присела на корточки рядом с мальчиком, — можно я на минутку возьму у тебя этот самолет?

В ответ малыш недоверчиво посмотрел на нее и крепко прижал самолет к груди.

— Честное слово, я только подержу его и сразу отдам.

— Пусть леди возьмет самолет, Стюарт. — Мужской авторитет возымел действие. Стюарт сразу же протянул ей модель.

Джейн ощутила на ладони ее вес. Точнее сказать, невесомость. Неужели такая вот фитюлька могла нанести рану, на которую пришлось наложить около сорока швов? Джейн прикрыла глаза, чтобы представить себе, с какой скоростью должен был лететь этот самолет, чтобы оставить рваную рану на черепе взрослого мужчины. И с какой же силой должен был маленький ребенок швырнуть эту вещицу, чтобы она причинила столь тяжелую травму?

— Джейн? — рядом возник Майкл и помог ей подняться. Маленький Стюарт тотчас же выхватил самолет из рук у Джейн.

— Я прошу прощения, доктор Уиттекер. Ваша жена очень настаивала, чтобы мы пришли.

— Все в порядке, Паула. Вы поступили совершенно правильно. Джейн, как ты себя чувствуешь?

— Мне надо поговорить с тобой, Майкл, — услышала она свой голос.

— Значит, мы поговорим, — легко согласился он. — Пойдем в кабинет.

Он заботливо подвел ее к двери, из которой выходили молодая женщина и ее маленький сын.